Под воровскими звездами. Владимир Колычев

всякий вздор. Но еще больше не хотелось, чтобы этот доморощенный мачо шарил в ее сумочке, пока она принимает душ. Мутный он какой-то… И кто ему сказал, что она приехала из Москвы? Может, уже заглянул в паспорт?

      – Когда я выйду, тебя уже не должно здесь быть, – сухо бросила Ника, открывая дверь в ванную комнату.

      В шестнадцать часов она должна быть в аэропорту, машина уже заказана.

      Контрастный душ освежил ее, горячий – расслабил, холодный – взбодрил. Вытираться она не стала, надела банный халат на мокрое тело и вышла из ванной как новенькая. Но настроение тут же упало при виде Эдика. Он был уже одет, но уходить, судя по всему, не собирался. Парень развалился в кресле, нога на ногу, на столе бутылка, в руке стакан с виски.

      – Я же сказала! Пошел вон!

      – Ты ведешь себя как самая настоящая стерва! – снисходительно ухмыльнулся Эдик. – Да ты и есть стерва! Но хочешь быть хорошей перед мужем…

      – Нет у меня мужа! Я сама по себе! – угрожающе сверкнула взглядом Ника.

      Но, судя по всему, не произвела должного впечатления на проходимца. А как еще назвать человека, который задумал грязную пакость?

      – А почему в Питер приехала? Оторваться вдали от дома?

      – Я не собираюсь перед тобой оправдываться.

      – От кого ты прячешься?

      Ника молча прошла в спальню, оделась, накрасилась на скорую руку, вышла, небрежно бросила на пол саквояж от «Армани». Все, она готова покинуть номер, и плевать, остается Эдик или нет.

      – Уезжаешь? – ехидно усмехнулся он. – Может, присядешь на дорожку? Кино посмотрим. – И взял со столика пульт, включил телевизор.

      Ника разозлилась, увидев на экране сцены их собственного извращенного секса.

      – Ты идиот? – резко спросила она.

      – Я думал, ты спросишь, сколько это будет стоить.

      – Не бойся, тебя не убьют.

      – Меня?

      – У меня в сети пять борделей, два десятка массажных салонов, я сама принимаю клиентов. И это знает весь город, в котором я жила.

      – Возвышенск или Москва?

      Ника презрительно скривила губы, все-таки это «чмо» заглядывало в ее паспорт.

      – Езжай в Возвышенск, спроси, кто я такая. Только не задерживайся, а то вдруг я разозлюсь.

      – Тогда что?

      – Ты когда-нибудь видел, как людей закапывают заживо? А я видела. Закопают, а потом смотрят, как земля шевелится. Даже крики слышны. Хочешь попробовать?

      – Напугала! – Эдик попробовал изобразить глумливую насмешку, но вышла какая-то жалкая гримаса. Смогла Ника переиграть его – страшно ему стало.

      – А еще можно крысу в ведро бросить, а тебя на это ведро посадить. Угадай, через какое место крыса выползать будет?

      – И кто меня посадит? – нервно хихикнул он.

      – И посадят, и крыса будет. Мой тебе совет, засунь подальше свою запись.

      Ника взяла сумку и победным маршем, слегка поигрывая бедрами, покинула номер. Раз так вышло, она отменит одно такси, закажет другое, а в аэропорту купит билет на более ранний рейс. Если с билетом не повезет, она уж как-нибудь