Перевернуть мандалу. Эдуард Федоров

открыл глаза. Приближалось утро. Тот самый момент, когда на улицах города нет шума летящих машин и снующих прохожих, но уже отчетливо понимаешь, что ночь прошла и город медленно оживает. Сны в своих подземельях прятались в норы, раскладывались по полочкам, их шебуршание затихало, и скоро окончательно стихнет. И только время от времени тот, кому повезет запомнить, разбирает свой сон по косточкам, вытягивая из мира снов воспоминания, которые очень зыбки. Вот тогда уже самому сну не до сна, когда его беспокоит человеческая память. И все переворачивается, как это бывает в ночь отдыха человека и бодрствования сновидения.

      Открыв газа, Он какое-то время смотрел на оставленное вечером произведение как бы не видя его. Но по мере возвращения сознания начинал различать детали картины, и вдруг она – ярко-синяя птица над картиной, вернее галочка… Но теперь это уже не просто случайно нарисованная галка, а летящая над изображенным на ватмане миром птица. Знакомый холодок пробежал по спине, и в памяти начал проявляться сон. Медленно, кадр за кадром, Он вспоминал сновидение. Картины, цвета, ощущения постепенно возвращались. Внизу, где-то в мире сновидений, начал ворочаться с боку на бок вспоминаемый сон. Ему часто снились сны. Какие-то он пытался разгадывать, какие-то оставлял, как обычное приключение, а какие-то хотелось забыть раз и навсегда. Иногда сны возвращались в виде повторов или продолжений, и попытки найти в них скрытый смысл были частью обычной жизни, не более чем развлечением. В подавляющем большинстве они забывались практически сразу после пробуждения. На этот раз все было иначе. Он вспомнил все от начала и до конца во всех деталях. Появилось чувство чего-то такого, чего Он не испытывал раньше. Нельзя это было назвать тревогой, страхом, беспокойством. Нет, это было что-то другое, одновременно манящее к себе и отталкивающее своей фатальностью. Именно фатальностью, почему-то в Его голове возникло это определяющее слово. И выбор был сделан. Накидав на бумаге свои воспоминания о сне, Он пошел принять душ, немного взбодриться и нырнуть в новый день. А после, вечером, за бокалом вина разгадать этот необычный сон.

      Душ принес заряд бодрости. Горячие струи воды смыли утреннюю расслабленность, не оставив от нее и следа. Натянув на ноги мягкие тапки, Он что-то напевая, вышел на кухню, выпил воды и направился на балкон, чтобы вдохнуть аромат утреннего города, почувствовать на коже тепло первых солнечных лучей. Но ощутить все то, что Он так любил, сегодня не удалось. Он остановился, как вкопанный перед креслом, в котором проспал всю ночь. Его глаза уперлись в пол. Мозг судорожно сопоставлял факты, подбирал пазлы, строил логические цепочки. Мыслительный процесс использовал те же алгоритмы, те же нейронные связи и потому медлил. Тело послушно повиновалось, замерев в одной позе, и ждало команды. Команда последовала. Речевая.

      – Любопытно, – произнес Он вслух.

      Дальше