Философия леса. Татьяна Лазарева

не успела произнести и слова, как её рот заполнил его язык, заставляя ее в то же мгновение кончить. Она кончала в заглушенный стон, в их поцелуй, в его объятия, кончала, обволакивая собой головку его члена в еще более узкие тиски – … о Нил.

      Вдалеке послышался стук каблуков. И хоть отдел ботаники, был самым дальним закутком библиотеки, куда наведывались редко, нежная любимая, кончающая в его руках, произвела на Нила слишком сильное впечатление. Если бы она только знала, как он соскучился по ее запаху – запаху весеннего ветра, брызгам волн об камни и капелькам Лаванды на ее ключицах.

      – Сейчас – сказал он. И она без лишних движений опустилась на колени, подставляя ему свое лицо, открывая рот и ловя языком все, что осталось от их манифеста.

      Капля спермы попала на ее ресницы. Не теряя и секунды Нил достал из кармана платок, и, опустившись на колени, промокнул им её лицо.

      – Так вот для чего истинные джентльмены всегда носят с собой носовой платок – улыбнулась Мьюз.

      Вместо ответа он обхватил руками её лицо и посмотрел в глаза долгим внимательным взглядом, который она в свою очередь растопила в бархате своего.

      И здесь, стоя друг перед другом на коленях, они сплелись в поцелуе перемирия. Белые пустые макси валялись на полу поблизости.

      Глава 10. Спящее таро.

      В той ночи было столько правды. Мы были оголенные светодиоды в волнах любви. Он такой отчаянный в своем желании видеть меня. Влажный и прекрасный.

      Его губы и руки.

      Стоны, которые он пропевал лишь для меня, потому что знал, как сильно меня это заводит.

      Не верю, что подобное можно испытать с кем-то еще.

      Я боюсь, своей влюбленности, своей окрыленности им.

      Это делает меня размазанной от точки я до точки он.

      Это был один из тех вечеров, которые Лизи не любила больше всего.

      В деревне, в которой жила ее мама из-за шквалистого ветра отключили свет.

      Матери не было дома, она ушла на прогулку.

      “Прогулки при лунном свете укрепляют намерение жить” – сказала она на прощание, подмигнув.

      На заднем дворе стоял отличный генератор энергии, которого хватило бы, чтобы осветить дом и приготовить теплый ужин. Но Лизи противилась этой идее.

      Звук работающего генератора очень сильно нервировал край ее сознания – не так, конечно, как звук капающего крана и орущего человека, но и его было достаточно, чтобы она чувствовала себя неуютно.

      Вместо этого Лизи зажгла во всем доме свечи.

      Кофейную в спальне, две на тумбочку, одну у изголовья, караван свечек-таблеток вдоль окна.

      Она ходила по дому, наслаждаясь процессом, ставя свечи туда, где ей казалось было особенно пугающая темнота. Свет, пролитый на неважно что, будь то темный угол комнаты или души, всегда заставлял её чувствовать себя лучше.

      Исполнив церемонию огненной жрицы, она рухнула на скрипящую кровать, устланную персиковыми покрывалом почитать книгу.

      В этот раз с ней был томик Фромма – «Искусство любить».

      Множество загнутых