Территория чудовищ. Путеводитель для осторожных туристов. Сара Брукс

здесь, в столь космополитичном обществе?» Но мать только поджимала губы и просила служанку закрыть ставни. «У нашей дочери такая тонкая, такая белая кожа, что воздух может навредить ее лицу», – отвечала она. А отец удивленно поднимал брови и смотрел на Марию или притворно кашлял, чтобы скрыть усмешку.

      Хоть мать и запрещала приближаться к железной дороге, Мария всякий раз находила способ улизнуть из дома, а потом стояла у рельсов и смотрела, как исполинский зверь возвращается из очередного рейса. Весь в пятнах и царапинах, как будто вагоны исполосованы когтями огромного чудовища и чьим-то невидимым резцом выгравированы спиральные узоры на окнах. Она видела, как отец спускался с подножки, останавливался возле окна и рассматривал его, оценивая повреждения. Видела, как менялось его лицо, когда он замечал ее и словно бы задергивал занавеской свое беспокойство и усталость. Однако Мария понимала, что они никуда не исчезают, а только тяжелеют год от года. И отец все больше времени проводил в депо и все чаще отправлялся в рейс.

      В конце концов голод выманивает Марию из постели, и она набрасывается на булочки с маслом, при этом азарт уступает благовоспитанности. Она ловит себя на желании утереть губы тыльной стороной кисти, а затем вдруг понимает: это не имеет значения. Впервые в жизни она завтракает в одиночестве. Без родителей, без компаньонки, даже без горничной, топчущейся у двери. Хоть после смерти родителей Мария и оставила в доме немногочисленную прислугу, но велела ей попрощаться с прежними временами. Экономка запричитала, требуя объяснить, как могла молодая девушка додуматься до того, чтобы отправиться одной в такую даль, в столь опасное путешествие, и чем она намерена заниматься в Москве, и что сказали бы ее благословенные родители, узнав, как низко она пала.

      Мария поднимает чашку. Сказать по правде, у нее уже не будет той жизни, к которой она привыкла, и того наследства, в расчете на которое ее воспитывали. «Стекольная мастерская Федорова» разорилась после увольнения отца из компании, репутация навсегда разрушена. И все же, расплатившись с долгами, Мария сохранила кое-какие скромные средства. «Теперь, после покупки билета в первый класс, еще более скромные», – думает она. Да и тех надолго не хватит, если она не найдет способ зарабатывать на жизнь.

      Мария делает слишком большой глоток и обжигается кофе. Она со звоном ставит чашку обратно на блюдце. Такие мысли могут и подождать. Ей никто не нужен, и нет острой необходимости ставить перед собой трудные задачи. Лучше пожить спокойно, разделяя компанию лишь с Ростовым, который был так же одинок в своем путешествии, как и она теперь.

      Снаружи под бледно-голубым небом вплоть до неясного мерцающего горизонта расстилаются луга. Они выглядят безобидно, свободные от всего, даже от теней. «Будьте бдительны! – предупреждает Ростов осторожного туриста. – Ни один ландшафт здесь не безобиден. Если у вас начинают путаться мысли, немедленно отвернитесь от окна».

      Но ведь и его собственные мысли в итоге