На отшибе. Татьяна Эдельвейс

с лекарством. Она проглотила таблетку, не запивая, и положила один блистер во внутренний карман куртки, чтобы не просить Локлира часто доставать из танка её рюкзак.

      Эгина, не очень охотно, вернулась к тягачу. Возможно, на самом деле, ей хотелось поболтать с его водителем, но она считала это лишним. Тот понял, что рюкзак надо закинуть обратно: «После чая, ладно? Ты бы наливала себе тоже». Эгина задумалась: брать кружку с собой, к циновке, или пить здесь. Лок почувствовал, что ей не нужно его радушие. Это немного огорчило его, но в то же время и удивило. Чаще всего, окружающим постоянно было что-то нужно от него, а ей – ничего.

      Эгина посчитала, что, если сейчас она уйдёт от тягача, танкист не положит в него рюкзак. Танк выглядел наиболее надёжным местом для хранения вещей, чем какое-либо другое здесь, на Каракале. Пользуясь, возможно, недолговременным предложением Локлира хранить вещи, эринианка села возле костра, прямо на песок. Лок не спешил задавать прямые нескромные вопросы, а на какие отвлечённые темы лучше говорить, не знал: «Можешь спрашивать меня обо всём, что интересно», – предложил он Эгине выбрать самой. Та только помотала головой, заваривая чай.

      – Плохой я собеседник, – сказал, словно сам себе, опустив взгляд, Локлир.

      – Нет, – опровергла его мысль Эгина.

      – Так диалог-то не идёт, значит, плохой.

      – Вчера шёл.

      Лок задумчиво замолчал и вскоре предложил: «Завтра – выходной, – единственный на неделе, – Могу поучить танк водить».

      – Нет, не надо, – безрадостно отказалась Эгина.

      – Это не так и сложно. Ты быстро сообразишь, что к чему, – танкист подумал, что она отказывается от неуверенности или смущения, но дело было не в этом.

      – Не надо, – повторила эринианка, – Я уже не такая, как прежде.

      – А какая?

      – Нездоровая, – Эгина погрустнела.

      – Если ты песок целый день кидать можешь, значит и с управлением должна справиться, – не понимал, в чём заключается её нездоровость Локлир. Копательница помотала головой и бросила чайный пакет в костёр, полетели искры.

      – Ладно, можешь ничего не объяснять, – перестал настаивать Лок. Молчать было неудобно, и он продолжил: «К зиме строительство, наверно, заморозят. Тёплые вагончики вряд ли найдутся. Вот и думаю, куда бы мне податься. Возможно, мне предложат стройку охранять. Для одного-то тёплую бытовку раздобудут… должны бы. А если нет? На лесоповал-то не очень хочется, не люблю я деревья рубить».

      – Но ведь рубишь, – заметила ему Эгина.

      – Нет, таскаю только, – уточнил Локлир, – А кому на другой лесосеке будет нужен мой тягач? Там свои есть. Предложат топором махать, ну, или бензопилу дадут по-нынешнему. Шума от них, как от мотоцикла. Любишь мотоциклы?

      – Любила.

      – Свой был?

      – Не совсем свой. Папашин. Он его продал за пару бутылок, – когда-то Эгину огорчал этот факт, но теперь у неё появились другие проблемы, и о мотоцикле она начала забывать.

      – Типичный случай, – отнёсся к услышанному осудительно Локлир.