Страсти Набокова. Евгений Андреевич Силаев

а потом случайно столкнулась с Юрой взглядом. Пришлось опустить глаза в ноги. Так в итоге и ехал, лишь изредко обращая на нее взор, но ненадолго.

      Но и третья дама не соизволила доехать до «Ховрино». Она со страхом в глазах вышла на «Беломорской». На конечную поезд приехал практически пустой.

      Тут внимание привлекла уже четвертая девушка. Рыжее каре, средней длины юбка и футболка со случайным набором английских букв. Она не обращала внимание ни на что вокруг, кроме дороги. Девушка стояла у тротуара в ожидании прибытия е41. Юра вклинился было рядом, но его бестактно зажали несколько бабушек, появившихся словно из-под земли. Пришлось отступить.

      Автобус приехал быстро. И вот уже рыжую затолкали в автобус те самые пенсионерки, после чего вскочили сами и заняли сидячие места. Пришлось охотнику до чужих красот ехать стоя. Опять.

      ****************************************************************

      Юре снился очень странный сон, причем с видом от первого лица. Впереди оказалась девушка с длинными каштановыми волосами. На ней было голубое платье до пяток, а на кистях красовались белые браслеты.

      Она бежала. Вперед. Не разбирая дороги. Было слышно ее сбивчивое дыхание, изредка прерываемое тихими вскриками.

      Парень, такое ощущение, что бежал за ней. Возможно, так все и было. Для приличия он спросил:

      – Куда бежишь?

      Та в ответ прокричала что-то невнятное. Юра продолжил:

      – Подожди! Я помогу тебе! Остановись!

      – Нет! Ты меня УДАРИШЬ! ПОКАЛЕЧИШЬ! УБЬЕШЬ! ПОРАНИШЬ!

      – Да не обижу я тебя! Притормози!

      – ПОКАЛЕЧИШЬ! УДАРИШЬ! ПОРАНИШЬ!

      – Да не обижу я тебя! ОСТАНОВИСЬ!

      Внезапно девушка, бежавшая почему-то уже по лесной дорожке, споткнулась о бревно и упала.

      – Ай! Больно!

      И тут она повернулась лицом. Оно было искривлено гримасой боли, но Юра смог, наконец, ее узнать. Это была… АЛИНА! Вот уж неожиданность.

      Глянув на парня, она заплакала. И без того неуверенный голос задрожал совсем неприлично:

      – Юрочка, Юрик, Юрася. Знаю, я была неправа. Я вела себя как тварь и мразь. Как грязная конченая шлюха. Я знаю, Юр. Виновата. Я готова исправиться как угодно. Можешь нассать мне на лицо. Я готова есть Твое говно и лизать Твои ноги. Готова быть Твоей секс-рабыней. Можешь насиловать меня вечно, порвать меня полностью. Я сделаю все. Только пожалуйста…. НЕ УБИВАЙ МЕНЯ! Мама без меня не справится. Пожалуйста, Юрочка. Ради всего, что между нами было. А хочешь, я рожу тебе сынишку? Сильного. И дочку-красотулю? Хочешь? Все это будет, только не убивай.

      Юра был в шоке. Убить? Алину? Свою главную любовь? Да ни за что!

      – Я тебя не обижу, милая. Иди, обниму. Я все тебе прощу. Ради нашего счастья.

      Девушка перестала плакать, после чего вытерла слезы и встала. Она робко потянулась к Юре, а тот поспешил ее обнять. Крепко и нежно, как только мог. Казалось, что весь ужас позади, а спина парня превратилась в каменную стену, способную защитить от любых невзгод.

      Но не тут то было!

      Внезапно