Триада. Ри Мацурова

и кидаю в мусорку. Вряд ли я поеду обратно в Долгопрудный, чтобы вернуть их тете. Владик радостно чирикает и бегает по жердочке. Спать он, скорее всего, отправится не скоро.

      Чайник не успевает засвистеть, как раздаётся звонок в дверь. На пороге появляется Катя. В длинной разноцветной искусственной шубе из ЦУМа. Мы целуемся в обе щеки, и она бросается ко мне в объятья.

      – Чай будешь?

      – Какой чай, Регин?

      – С пряниками.

      – Ты прикалываешься? – она начинается рыться в глубокой сумке и передает мне бутылку. – Просекко! Чай и дома попью, я не замёрзла. Вот ещё, наггетсы пожарим.

      – Просекко с наггетсами? – усмехнувшись спрашиваю я.

      Катя закатывает глаза.

      – Взяла, что было. Не выделывайся.

      Разноцветная шуба выглядит очень комично в убогой советской прихожей с облезлым линолеумом. Да и в целом мы с Катей давно превратились в героинь какого-то глупого ромкома – Кейди и Реджина Джордж из «Дрянных девчонок». Когда-то мы соревновались в крутизне своих игрушек, гаджетов и шмоток, но теперь я осталась далеко позади, мне больше за ней не угнаться. Но это нисколько не помешало нашей дружбе, скорее даже спасло нас от глупого соревнования.

      Из глубины серванта достаю запылившиеся хрустальные фужеры. Мода циклична, они стали снова в тренде, как и 60 лет назад.

      – Ну, давай, рассказывай, – говорит Катя, наблюдая, как я наливаю масло на разогретую сковородку. – Как съездила к тетке?

      Хмыкаю ей в ответ. Даже и не представляю с чего начать.

      – Катюха, ты мне не поверишь.

      Мне нечего от неё скрывать, поэтому я рассказала всё как на духу. И про воришку, и про Кирилла, и про полицию, и про брата. Катя слушала меня, не перебивая, скрестив пальцы перед собой. Как бы я ни пыталась подать с юмором случившееся, её лицо под конец моего рассказа было очень серьезным.

      – Дай-ка мне свой телефон, – выпаливает она, когда я замолкаю.

      – Что ты там делаешь?

      – Чищу твоих друзей и подписки.

      – В смысле? – пытаюсь выхватить из рук свой мобильник, но она вцепилась в него мертвой хваткой.

      – Регин, я серьезно. Он сейчас начнёт писать нашим старым одноклассникам, которые будут рады выложить всё про тебя на блюдечке. И про развод, и про то, как ты лежала в психушке. А потом он начнёт тебя шантажировать. Оно нам надо? Оно нам не надо.

      Мои глаза округляются до размера летающих тарелок. Сама бы я до такого не додумалась. Ещё кто из нас параноик? Но она права. Любой из этих нарывов можно сковырнуть, и тогда последствия будут необратимы, я не смогу снова собрать себя по частям.

      Глажу пальцем шрам на запястье, и меня уносит в пучину воспоминаний. Лезвие «Спутник», «Реквием по мечте» на ноуте, залезаю в платье в холодную ванну, пока мама на работе. Мне казалось, что я героиня фильма, отвергнутая любовью всей жизни. Тем самым Владиком, в честь которого я назвала попугая. В церкви отменили службу, и бабушка раньше вернулась домой. Увидев эту картину, она