Параллели. Часть первая. Сергей Григорьевич Никоненко

что с батей ничего не случится. Понял?

      Она произнесла последние слова, как и многие из Гришиных родственников, с ударением на последний слог, по-украински.

      – Ты вот что, ребятам пока не сказывай, может, вскоре все ясно будет, соображай! – закончила тетка и, потрепав его по голове, вышла во двор.

      Гриша какое-то время стоял у хаты, затем решился-таки выйти на улицу. Его закадычный друг Ленька встретил его как-то сочувственно, со словами:

      – Че, Гриш, батя пропал?

      – Ты откуда знаешь?

      – Че здесь знать-то? Почтальон с теть Дуней говорил, ты же знаешь, какая та болтливая, уже все село знает. Да ты не бери в голову. Чай, не у тебя-то первого батя пропал, вон, у Петьки уже год как никаких вестей нет.

      Гриша взглянул на Леньку и вспомнил, как они же с Ленькой в своих разговорах не верили, что можно на фронте куда-то пропасть. И вдвоем же пришли к полному убеждению, раз пропал кто, и так давно не объявился, значит, к немцам убег, может, даже полицаем теперь у них служит. И тогда постепенно они перестали дружить с Петькой, не задирали его, но и не впускали особо в свой круг. Петька поначалу пытался как-то за батю оправдываться, а потом замкнулся, перестал набиваться в друзья, пока совсем не откололся от их ватаги и начал большую часть времени проводить дома с матерью, братьями и сестрами. В начале этого отдаления от всех часть ребят ему сочувствовала, но через какое-то время, забыв то, что они сами отстранились от него, ребята стали относиться к нему плохо, а иногда даже жестоко. Только и судачили о том, что его батя где-то у немцев. Петька не терпел любую шутку или издевательство в свой адрес, отчего случались частые драки. В семье он был старшим, ему уже было 16 лет, он никогда не позволял обижать своих младших сестер и братанов. Потом стал ездить в город и заниматься в каком-то стрелковом клубе. Скоро в селе узнали о том, что он ходит в военкомат и просит отправить его на фронт. Но там его по возрасту не брали, это его сильно расстраивало, и он отчаянно занимался военным делом. Через год его забрали в военное училище, куда-то под Челябинск. И только когда односельчане узнали о его учебе в военном училище, косые взгляды в адрес этой семьи прекратились.

      Такое же отношение Гриша ждал и к себе. Тетка, видя, как переживает племянник, пошла к начальству. Она долго и нудно убеждала дать Грише любую работу, лишь бы он был занят. Тем более, что работы было невпроворот, а вот рабочих рук. в особенности мужских, отчаянно не хватало. Гришу взяли на ферму скотоводом, теперь он был занят, очень уставал и реже контактировал с ребятами. Конечно, работал он не без выходных, но в это время он старался что-то делать по дому, не любил чувствовать себя обузой. У тетки было трое собственных детей, поэтому забот ей хватало. Так как из сестер она была старшей, то, уходя на фронт, Василий и попросил ее присмотреть за Гришей, оставив ей и весь свой дом с имуществом. Тетка забрала Гришу к себе, а дом закрыли. Грише совсем не хотелось покидать свой дом,