Мазергала. Дверь, ведущая в другой мир…. Григорий Рогожин

какие-нибудь. Запомни это, сынок.

      Георгия разозлили и возмутили слова Лукана, но вида он не подал. Он лишь подумал: «Нигде нет покоя от этих стариков! Учат и учат!». Вслух же он промолвил:

      – Хорошо, я так и сделаю.

      – Вот и ладно, сынок. Вот и ладно.

      Глава 7

      Наконец, все три упряжки были готовы к походу, и маленький обоз выехал из двора. Лукан, закрыв за собой ворота, рукой описал в воздухе круг и произнёс:

      – Помоги нам Рум добраться до Вааха целыми и невредимыми! И собак тоже сохрани. Ну, поехали! Гок! Гок!

      Путешественники выехали на середину Склянки и бодро пошли вниз по реке, оставляя позади себя шлейф из кружащихся в воздухе снежинок. Лукан шёл первым, Георгий – вторым, Нира же замыкала это шествие. Помня её наставления, которые она давала ему ещё во время первого перехода, Георгий был начеку, готовый в любой момент достойно встретить опасность.

      Глядя на идущего впереди Лукана, он думал: «Лукан уже почти старик, а сильнее меня раза в два будет». В его присутствии Георгий чувствовал себя намного спокойнее, чем вдвоём с Нирой. По крайней мере, их теперь было трое, да шесть собак, а это, в Гиблых Лесах, кое-что, да значило…

      ***

      И вновь скрип снега под полозьями лыж, массивные деревья справа и слева, нескончаемая дорога-река, да шумное дыхание собак окружали Георгия, не давая ни на секунду усомниться в реальности происходящего.

      Через два дня показались скалы, на которых Георгий впервые увидел Горцев. Собакам, да и людям тоже, не нравилось это место, слишком уж близко скалы подступали к ним. Вечером этого же дня они выехали на Баснаму. Держась середины реки, собаки, с похвальным усердием тянули нагруженные сани. Быстро темнело, но Лукан и не думал останавливаться. Георгий догнал его и спросил:

      – Мы что, всю ночь будем идти? По-моему, надо отдохнуть.

      Лукан, взмахом руки, указал ему на берег.

      – Покуда не пройдём скалы, останавливаться на ночлег нельзя! Опасно. Не суетись, сынок, скоро начнётся лес, тогда и остановимся!

      Георгий вернулся на своё место. Что и говорить, Лукан, лучше его знал эти места, потому Георгий не обиделся, а лишь тихо сказал:

      – Что ж, придётся поднапрячься…

      Однако, прежде чем показались первые деревья, прошла, наверное, добрая половина ночи. Измождённые путешественники разожгли костёр, быстро поели и вскоре заснули, как убитые.

      Утро следующего дня началось как обычно. Первым проснулся Лукан и растолкал Георгия с Нирой, приговаривая:

      – Просыпайтесь же, сони! Время не ждёт!

      Георгий с трудом разомкнул веки, потянулся, выкарабкался из-под толщи тёплых шкур, сел у костра и, набив свою трубку табаком, закурил. Лукан поворачивал укреплённый над костром вертел с насаженным на него аппетитным куском мяса. Криволицый снял со своего пояса фляжку и протянул её Георгию.

      – На-ка, хлебни. Это тебя взбодрит.

      Георгий сделал несколько глотков «весёлки» и вернул