За деньги. Лина Коваль

тоял. Тут другое…

      Вспомнив о том, куда именно мы едем, убираю свой двенадцатый айфон в новеньком чехле в небольшую сумочку и смотрю прямо перед собой.

      Страшно-то как. Мамочки!..

      Электронные часы над водителем показывают двадцать один ноль-ноль, это значит, у нас в Пьянково сейчас семь вечера. Зойка, моя младшая сестра, наверняка пригнала с пастбища корову Таську и теленка, а потом снова сбежала на остановку, где они безвылазно сидят с девчонками и парнями. Что еще делать в деревне?..

      А мамка уже управилась, намыла банки с мылом и пошла по соседям с парным молоком. В среднем корова дает шесть-семь литров за раз. Одну трехлитровую банку мама продает за двести рублей. Итого восемьсот за день. В месяц – царствие небесное Аделаиде Андреевне, моей учительнице по алгебре – двадцать четыре тысячи.

      В переводе на доллары – почти триста.

      Триста долларов. На пятьдесят меньше, чем Рубик заплатит мне за сегодняшний вечер. Одна вечеринка – и маме не надо целый месяц управляться. Вставать в шесть утра, чтобы накормить и напоить скот, вычистить конюшню, а потом, превозмогая суставную боль в пальцах, заняться дойкой.

      Мама может не уставать. Не болеть. Не унижаться.

      Всего вечер, Златка!..

      Сегодня в одном из закрытых клубов Дубая пройдут так называемые «смотрины».

      Как правило, по словам девочек, с которыми меня поселили в апартаментах, на такой встрече присутствуют около десяти мужчин и двадцати-тридцати девушек. Почти все русскоговорящие, но есть и европейки, и бразильянки – им, кстати, больше платят.

      Весь вечер мы должны танцевать, улыбаться и пить шампанское, а мужчины будут приглядывать для себя будущих содержанок. Выбрав три-четыре претендентки, каждый олигарх позовет их для личной встречи, и уже финалистке достанется «дубайское счастье» – лучшие отели Эмиратов, люксовые шмотки, дорогостоящие автомобили и кучи-кучи бабла.

      Бла-бла-бла…

      Нет!.. Так далеко заходить я не собираюсь. Златочка здесь исключительно для общей массовки, за которую богатые дяди-извращенцы хорошо платят.

      Всего один вечер! Повторяю про себя! И месячный запас парного молока в кармане. Без грязи, без навоза!..

      Правду говорят, что Дубай – волшебное место, не так ли?..

      – Выдвигаемся, девочки, – приказывает Рубен, открывая тяжелую дверь.

      В салон автомобиля проникает противная духота, которая не спадает здесь даже в ночное время.

      Поправляю серебристое, колючее платье, одолженное мне подругой. Терпеть не могу пайетки, но выбора особо не было, и я благодарна Айке и за платье, и за то, что еще в Москве она порекомендовала меня «туристической» компании.

      – Давайте-давайте, курочки. Помним два главных правила: зернышки с дядями не обсуждаем и клювики свои не задираем. Те, кто будут «буками», словят штраф. Ты как, Глазастая? – обращается он ко мне, подавая руку.

      – Ой, я хорошо, – озираюсь по сторонам и задираю голову, чтобы посмотреть на конец высокой башни. Я такие только на картинках видела. В Пьянково-то максимум трехэтажки построили.

      Засмотревшись на мужчин в белых просторных кандурах (мужское платье в арабских странах – прим. авт) вдруг пугаюсь.

      – Вы ведь помните… Ну, про меня? – спрашиваю у Рубика.

      – Что именно, Злата?

      – Ну… – смущаюсь. – Я просто блогер. Ну, и модель немного. Я спать за деньги ни с кем не буду.

      – И девственница, – ржет Рубен.

      Черт.

      Зря ему сказала.

      – Ну да. Девственница. А что здесь плохого? Мне всего восемнадцать.

      – Плохого – ничего, – лыбится Рубик. – О тебе вообще исключительно только хорошее, девочка моя. Не хочешь спать – не спи. Никто тебя не заставляет. У нас как на заводе – работы куча.

      – Спасибо, – радуюсь, понимая, насколько мне повезло.

      В тишине просторного фойе эхом расходится стук каблучков по белому мрамору.

      – У тебя что, трусы с мультяшными котами? – спрашивает Ая, догоняя сзади.

      – Ага, – давлю смешок. – В торговом центре сегодня увидела – сразу купила. Такие классные.

      – Боже… Ты отбитая, Златка. Кто ж к толстосумам в таком приходит? Девки вообще без трусов, лишь бы, как в бейсболе, вагинами доллары поймать, а ты, Козлова, как старая девственница сорок кошек с собой притащила.

      Качаю головой. Из пяти девчонок, которые живут в наших апартаментах, одна девственница – я.

      – Да я же не буду ни с кем спать, – беру подругу под руку. – И деньги мне их не нужны. Мне своих хватит, честно заработанных.

      – Ну-ну.

      После длинного темного коридора, больше похожего на туннель, мы попадаем в огромное, залитое светом и прожекторами помещение.

      – Вау, – выговариваю возбужденно.

      Вместо потолка здесь стеклянная полусфера.

      – Как красиво.

      – Кстати, все хочу тебя спросить,