Ты не верь слезам. Даниэлла Ник

общежитие, Светка! И на часах уже одиннадцать, хочешь тишины – сними себе квартиру!

      – Спасибо за совет, Дашечка! Паганини – привет!

      Сил с ней ругаться нет, и я снова проваливаюсь в дремоту.

      Дашка неплохая, но как многие творческие люди, не очень хорошо относится к современной музыке. Особенно она терпеть не может эстрадное пение. По ее мнению, все певицы стремятся надеть трусы, расшитые бисером и скакать по сцене с голым задом, раскрывая рот под фонограмму. Первое время я пыталась с ней спорить, но потом бросила. Хочет пиликать на скрипочке и мечтать о славе Ванессы Мэй? Пожалуйста! Каждому – свое.

      Кое-как провалявшись до часу, я встаю. В глаза как песка насыпали. Делаю домашку и иду в коридор отрабатывать сценическое мастерство, благо там есть большое зеркало. Я подготовила басню, получается неплохо.

      На обед у меня пельмени, которые я щедро сдабриваю сметаной и сливочным маслом. Пока проблем с лишним весом нет, но в будущем нужно будет держать себя в форме. Марьяша, например, с десятого класса ходит в зал и тренируется, я пока выезжаю на природных данных.

      После обеда созваниваемся с ней.

      – Привет, звезда! Как ты? – спрашивает она меня, потягиваясь в своей кровати.

      – Я норм. А ты как, звезда?

      – Ой, только проснулась.

      – Вернулась поздно?

      – Ага, – хихикает, – точнее рано. Шесть утра на часах вроде было, плохо помню.

      – Куда ходили?

      – В «Желтую канарейку», с Яной и Ангелиной.

      – О, класс! Как погуляли?

      – Да вообще супер! Ты знаешь, с парнями там познакомились. Они, правда, староваты уже, лет по двадцать пять им. Но тусили как молодые!

      – Марь, – хохочу я, прихлебывая растворимый кофе. – Ну, какая же это старость? Им всего двадцать пять!

      – Ну пусть так. Зато с деньгами. Мы с Маратом потом кататься поехали по ночной Москве, у него Ауди ТТ, впервые на такой гоняла.

      – Москвич?

      – Не, лимитчик из Таганрога, но красивый. Номерами обменялись, вечером позвал сходить куда-нибудь.

      – Очень рада за тебя!

      – А ты чего? Работала?

      – Ага, – вздыхаю. – Еле встала. Дашка на скрипке своей пиликала, аж голова разболелась!

      – Бедняга. Сегодня опять работаешь?

      – Да, до пяти.

      – В гости пригоняй, мама грушевый пирог испечет, твой любимый.

      – Спасибо, Марь. Но не успею, в семь уже на месте надо быть, подготовиться, микрофоны настроить. Кстати, я с звукарем договорилась, песню записать свою.

      – Ого, у него что, студия своя?

      – Не, у него группа. А студия по знакомству у кого-то.

      – Круто! Ну ладно, вставать надо, мама уже раза три заглядывала.

      – Маме привет! Целую тебя!

      – И я тебя!

      Марьяха. Я честно не знаю, зачем она поступила в Гнес. Учиться ей не нравится, пары прогуливает, в конкурсах не участвует. Когда ей было лет двенадцать, родители даже клип ей снимали, запускали на ютубе канал с ее участием, но прорыва не случилось. Как она мне рассказывала, мама с самого детства прививала ей любовь