Тракт Черной Вдовы. Сона Исаева

платья казались жутко неудобными: тяжелые, объемные, многослойные. Чем дороже была ткань, тем тяжелее и непонятнее было платье. Хотя, может, дороговизна ткани была только на мой взгляд? В этом я точно не сильна. Вот то золотисто синее, с вертикальной линией и узорами между ними мне вообще больше напоминало обивку дивана в стиле цыганского шика.

      Весь гардероб можно было разделить на две части: «дорого-богато» и платья гимназистки, которые отличались от нарядов здешних девочек-слуг лишь покроем. Причём последние скорее и есть платья леди Арманд, судя по той комнатушке, в которую меня привели. И все яркие наряды были очень велики мне.

      Ворох белья вызвал приступ омерзения. Про стиральные порошки и отбеливатели здесь наверняка были не в курсе. Содрогнувшись от отвращения, запихнула груду тряпок подальше. Здесь прохладно, сожгу потом в камине, который не чистили очень и очень давно.

      Обувь, шнурки, ленты, пара украшений, пара книг – больше ничего. Даже в тех сундуках, которые служили кроватью – ничего интересного. Хотя, что я искала? Наряды и тоненькое колечко меня не интересовали. Свой, родной халат, который я так хотела опять найти, запихнула подальше. Знала бы, что суши отменятся таким образом, надела бы все имеющиеся комплекты белья.

      Мне хотелось найти какую-то подсказку, как я здесь оказалась. Или инструкцию, как вернуться домой. А. может, леди Арманд проводила какие-то ритуалы и здесь будет какая-нибудь записка в стиле «в случае неудачи, обращаться к такому-то такому-то».

      Книги тоже оказались бесполезны: молитвенники и пара книг со стихами, в которых, рифма отсутствовала напрочь. Или ритм на худой конец. Но, судя по истрёпанным страничкам, девушке они очень нравились.

      Как узнать, жива ли настоящая леди Арманд?

      За разборами гардероба и уборкой комнатушки время пролетело очень быстро. Хотелось помыться, поесть и поспать. Два последних пункта в любом порядке.

      Пока я пыталась найти способ открыть окошко, чтобы проветрить пыльную и сырую комнату, в комнату постучали, но так тихо, что я едва услышала.

      – Тита? – Девушка в страхе оглядывалась, сживая побелевшими пальцами на вид тяжелое ведро с водой.

      – Я не смогла подогреть, – зашептала она, проскакивая в комнату, – простите, миледи.

      Простить? Да я расцеловать тебя готова, моя испуганная мышка.

      Тита осмотрела ворох белья, которое я собиралась сжечь, а потом робко прошла к груде павлиньих платьев.

      – Такие красивые, – ну да, в окружающей серости и ваза с апельсинами будет смотреться изысканно – хоть какое-то яркое пятно в интерьере.

      – Кажется, я случайно их забрала, – никакой чистой тряпочки или губки, чтобы обтереться найти не удавалось, – не знаю, что с ними делать.

      – Ваш батюшка продаст их, миледи, – тоже неплохо.

      – Ты можешь себе взять, если что-то понравилось, – девушка замерла над самым аляпистым экземпляром, тем самым, что напомнил мне обшивку дивана. Мне не жалко подарить его, тем более, Тита заслужила, она мне воды принесла.

      Тита