Обречена быть счастливой. Кира Фелис

этого мужика ни секунды больше.

      Минут через пять нас догнала женщина, которую мы видели за спиной отца мальчишек. По-видимому, это была их мать. Маленькая запуганная женщина, со светлыми уставшими глазами. Глубокие морщины расходились от глаз. Она спросила, зачем мне мальчики и что я буду с ними делать, а когда узнала, что дети сейчас находятся у лекаря, с облегчением выдохнула.

      – Может, хоть им повезёт, и жизнь будет чуточку легче. Спасибо вам!

      Развернулась и шаркающей походкой сильно уставшего человека, по пыльной дороге, побрела домой, время от времени вытирая слёзы.

      К тому моменту, как мы с экономкой смогли разыскать дом лекаря, нас уже ждали. Мальчишки лежали в карете.

      Кузьма виновато отчитался, что отдал лекарю всю серебряную монету, которую тот попросил за их лечение.

      – Ты сделал всё правильно, – поспешила успокоить его.

      К нам вышел сам врачеватель.

      – Барон Константин Львович Белозерский, – представился он.

      Это был привлекательный мужчина лет сорока. Высокий, примерно на голову выше меня. Его тёмно-русые волосы уже слегка тронула седина. Зеленые глаза, в обрамлении чёрных ресниц, сейчас с гневом смотрели на меня.

      – Услышал, что ваш слуга уже доложил вам о стоимости приёма. Так вот, я намеренно взял дороже, чем обычно беру за приём, и сделал это для того, чтобы вам, в следующий раз, неповадно было доводить кого-либо до такого состояния, – он развернулся и, не попрощавшись ушёл, сильно хлопнув дверью.

      Сказать, что я была удивлена, это значит ничего не сказать.

      – Он подумал, что это я их так? – в глубоком изумлении спросила Агриппину Фёдоровну.

      Она лишь пожала плечами. Мне оставалось только промолчать – что-либо объяснить всё равно уже некому.

      – Кузьма, а лекарь тебя о чём-то спрашивал? – всё ещё пытаясь понять, что происходит, спросила я.

      – Да, спросил, чьих это рук дело. Ну я и ответил, что ваших. Ведь вы же мальчишек подобрали на дороге – и, видя мой шокированный взгляд, добавил – я что-то неправильно сказал?

      Ну что тут ответишь?

      Оказалось, что лекарь, которого нашёл Кузьма, и был тот, к кому мы ехали. Он с маленькой дочерью недавно поселились в этом месте и, скорее всего, не планировали задерживаться.

      Конюх тем временем рассказал, что, когда он с мальчишками подъехали к лекарю, Матвей пришёл в себя. После осмотра доктор дал ребятам усыпляющий отвар. И только после того, как они уснули, промыл и обработал раны. С собой дал банку мази, которой нужно обрабатывать спины и мешочек с травами, отваром из которых надобно поить ребят. Сказал, что шрамы останутся, так как такие сильные повреждения не зарастут бесследно.

      Шрамы – это не страшно. Будем считать, что шрамы украшают настоящих мужчин.

      Раз мне не придётся идти на осмотр к лекарю, а ребят уже полечили, значит все дела в городе у нас закончились, и пора было трогаться в обратный путь.

      Если я правильно поняла, то ребята должны проспать до самого дома, а может быть и дольше. Это хорошо. Во-первых,