Мальтийская история: воспоминание о надежде. Андрей Николаевич Григорьев

разглядел – нет, наверное, сначала расслышал по лёгкому похрапыванию – лежащего на столе человека.

      Я громко закашлял – никакой реакции. Тогда громко спросил:

      – Мистер Канинхен?

      В ответ невнятное бурчание.

      – Сублейтенант Канинхен? – почти прокричал я.

      Человек за столом резко поднял голову.

      – Так точно, сэр! – бодрый голос выкрикнул ответ.

      Мужчина привстал, стараясь принять бравый вид – насколько это у него получалось. Теперь я мог рассмотреть своего визави: невысокого роста, кругленький мужчина с большой лысиной – только остатки волос над ушами забавно топорщились в разные стороны; морская майка обтягивала заметное брюшко.

      Однако, рассмотрев нежданного посетителя, он расслабленно хрюкнул и плюхнулся на стул. Канинхен потряс головой, и на его лице появилось осмысленное выражение. Ещё раз внимательно окинув меня взглядом, он недовольно произнёс:

      – Чего надо? – не дожидаясь моего ответа, громко добавил: – Не мешай работать! Чёрт знает, что происходит!

      Меня охватило непреодолимое желание рассмеяться, но я с трудом сдержался. Прочистив горло, спросил:

      – Мой капитан посоветовал обратиться к Вам по поводу аренды приличной комнаты в городе.

      Хозяин каморки строго посмотрел на меня:

      – Какое судно?

      – «Бретань», – коротко ответил я.

      – А тогда понятно, почему говоришь с акцентом. Лягушатник, значит, – на его лице почему-то появилась довольная улыбка, потом он её убрал, снова приняв строгое выражение.

      – Кто капитан? – допрос ещё не закончился.

      – Лейтенант Моро, – очередной мой ответ.

      – Этот сукин сын вернулся? Дьявол его раздери! – глаза Канинхена заблестели.

      – Да, он на судне, – я пожал плечами.

      – Ух, морская плесень. Он мне должен десять фунтов, – его нос, похожий на сливу, возмущённо зашевелился. Но это длилось недолго. Не прошло и пяти секунд, как он уже довольно потирал руки.

      – Пускай, только попробует отыграться, – но потом, вспомнив о моём присутствии, поднял на меня маленькие глазки: – Матрос, ты играешь в покер?

      – Нет, не играю, – мой ответ, пожалуй, его удивил.

      – Не играешь? Такой большой, а не играешь! Как ты будешь служить на флоте? Не представляю, – Канинхен печально вздохнул.

      – Простите, я по-другому поводу, – попытался напомнить ему о цели моего визита.

      – Да, помню-помню. Комнату для тебя… – он махнул рукой и полез в стол, откуда достал листок с записями, затем бросил мне карандаш и заляпанную чем-то сальным бумагу. Водрузив на свой мясистый нос маленькие очки, Канинхен принялся диктовать адреса, а я пытался успеть всё записать.

      Он начал произносить имена домов, я вскинул голову:

      – Дом «Милое местечко»? Здесь у домов нет номеров?

      – Ты же в Англии, матрос. Ну, или почти в Англии, – хмыкнул Канинхен.

      Наконец, сублейтенант закончил диктовать свой список.

      – Прогуляйся,