Самые смешные Денискины рассказы (сборник). Виктор Драгунский

это на самом конце карты. Туда, если поездом, целый месяц проедешь…

      Папа молчал. Ему, видно, было не до меня. Мы прошли ещё немного, и я вдруг вспомнил про самолёты и сказал:

      – А на «ТУ-104» за три часа – и там!

      Но папа всё равно не ответил. Он крепко держал меня за руку. Когда мы вышли на улицу Горького, он сказал:

      – Зайдём в кафе-мороженое. Смутузим по две порции, а?

      Я сказал:

      – Не хочется что-то, папа.

      – Там подают воду, называется «Кахетинская». Нигде в мире не пил лучшей воды.

      Я сказал:

      – Не хочется, папа.

      Он не стал меня уговаривать. Он прибавил шагу и крепко сжал мою руку. Мне стало даже больно. Он шёл очень быстро, и я еле-еле поспевал за ним. Отчего он шёл так быстро? Почему он не разговаривал со мной? Мне захотелось на него взглянуть. Я поднял голову. У него было очень серьёзное и грустное лицо.

      «Он живой и светится…»

      Однажды вечером я сидел во дворе, возле песка, и ждал маму. Она, наверно, задерживалась в институте, или в магазине, или, может быть, долго стояла на автобусной остановке. Не знаю. Только все родители нашего двора уже пришли, и все ребята пошли с ними по домам и уже, наверно, пили чай с бубликами и брынзой, а моей мамы всё ещё не было…

      И вот уже стали зажигаться в окнах огоньки, и радио заиграло музыку, и в небе задвигались тёмные облака – они были похожи на бородатых стариков…

      И мне захотелось есть, а мамы всё не было, и я подумал, что, если бы я знал, что моя мама хочет есть и ждёт меня где-то на краю света, я бы моментально к ней побежал, а не опаздывал бы и не заставлял её сидеть на песке и скучать.

      И в это время во двор вышел Мишка. Он сказал:

      – Здоро́во!

      И я сказал:

      – Здоро́во!

      Мишка сел со мной и взял в руки самосвал.

      – Ого, – сказал Мишка. – Где достал?

      А он сам набирает песок? Не сам? А сам сваливает? Да? А ручка? Для чего она? Её можно вертеть? Да? А? Ого! Дашь мне его домой?

      Я сказал:

      – Нет, не дам. Подарок. Папа подарил перед отъездом.

      Мишка надулся и отодвинулся от меня. На дворе стало ещё темнее.

      Я смотрел на ворота, чтоб не пропустить, когда придёт мама. Но она всё не шла. Видно, встретила тётю Розу, и они стоят и разговаривают и даже не думают про меня. Я лёг на песок.

      Тут Мишка говорит:

      – Не дашь самосвал?

      – Отвяжись, Мишка.

      Тогда Мишка говорит:

      – Я тебе за него могу дать одну Гватемалу и два Барбадоса!

      Я говорю:

      – Сравнил Барбадос с самосвалом…

      А Мишка:

      – Ну, хочешь, я дам тебе плавательный круг?

      Я говорю:

      – Он у тебя лопнутый.

      А Мишка:

      – Ты его заклеишь!

      Я даже рассердился:

      – А плавать где? В ванной? По вторникам?

      И Мишка опять надулся. А потом говорит: