Моя милая ужасная невеста. Марина Владимировна Ефиминюк

я шагнула в другую сторону. Она подскочила и, перебирая ножками, переместилась.

      – Только пошевелись, и отправлю в бутылку, – пригрозила я остывшим термосом. – Совсем от рук отбилась? Расслабилась, пока я в академии торчу, да?

      Закари издевательски улыбался.

      – Что ты смеешься, Торстен? Плакать надо! Она тебя ревнует.

      Я протиснулась рядом с «мадам», пристроила на ее подушки термос с утренним кофе, ставшим такой же несбыточной мечтой, как утро без недоумка Торстена. Закари сцепил пальцы и с улыбкой скомандовал:

      – Прошу, госпожа Варлок.

      Не испытывая неловкости, я уперлась коленом в его подставленные ладони, как в ступеньку, и схватилась за крепкое плечо. С видимой легкостью Закари приподнял меня повыше, но под моими пальцами у него на руке неожиданно напряглись твердые мускулы.

      – Не смей меня ронять, – проворчала я, потянувшись к шпингалету.

      – Да как бы я решился, – хмыкнул он.

      Шпингалет прикипел. Пришлось вытянуться в струнку, чтобы удобнее схватиться за головку пальцами. Широкий свитер в этой нелепой позе задрался до пупа, а рукав собрался у подмышки. И было ужас как неудобно.

      – Ты мне под свитер не смотришь? – буркнула я.

      – Не мечтай, сентябрь, – фыркнул он. – Меня не привлекают девушки твоего веса. Ты в курсе, какая тяжелая?

      – Это не я тяжелая, а ты слабенький, – буркнула я.

      – Не пыталась похудеть?

      – Не пытался заняться спортом? – огрызнулась я. – Или твои подружки ничего не весят?

      – Никогда не носил их на руках. Разве что до постели, – принялся дразнить он.

      – Подлец, – едва слышно буркнула я.

      Шпингалет неожиданно поддался и со стуком, шибанув меня по пальцам, вышел из гнезда. От порыва ветра оконце резко раскрылось. Инстинктивно я дернулась, стараясь избежать удара окном, и с визгом начала заваливаться назад.

      Это был вселенский провал! Просто похоронный марш моей ловкости. Я вцепилась в Закари мертвой хваткой: сначала схватилась за шею, потом за плечи. Чувствуя, что груз перевешивает, он тоже меня обнял покрепче… У нас не было ни единого шанса выстоять и не подломиться.

      Мы рухнули вместе, одним клубком. К счастью, попали на козетку. Спиной я ровнехонько впечаталась в твердые подушки. От удара из груди вылетел воздух, а перед глазами потемнело. Торстен придавил меня сверху своим твердым, жилистым телом. Наверное, он был бы и рад придавить какой-нибудь одной частью, но руки по-прежнему сжимали меня в тесных объятиях.

      «Мадам» залетных седоков явно не ожидала и взбрыкнула, как дикая лошадь, отправив нас в очередной полет. Мы скатились на каменный пол. Закари шибанулся лопатками о плиты и даже чуток выгнулся. Я оседлала его, уткнулась носом в крепкую грудь и не шевелилась, боясь у себя внутри обнаружить какое-нибудь сломанное ребро, которое пока не болело исключительно от шока.

      – Я прикончу проклятый диван! – рыкнул Закари в завершении.

      – Торстен, просто помолчи и дай осознать, что мы выжили.

      И ведь собралась от него откатиться. Негоже валяться