Моя милая ужасная невеста. Марина Владимировна Ефиминюк

послушницы магического монастыря, куда меня частенько грозились отправить на перевоспитание, «энергичный садовник» видел впервые в жизни. А еще не верил, что, так сказать, держит костюм невинной девицы в руках.

      Признаться, я тоже такого в своем гардеробе ни разу не находила, но капризничать было некогда. Выдрала из окаменевших рук Закари рубашку и натянула прямо на шелковую сорочку. К слову, на нее заправский бабник не обратил никакого внимания. Очевидно, на нормальное женское белье он успел насмотреться до конца жизни. Как, впрочем, и на полуголых девиц.

      – Марта, – мама говорила практически под дверью, – ты точно в порядке?

      Не придумав, куда спрятать парня в том месте, где он уже вроде как надежно спрятан, я резко пихнула его в сторону одежного ряда. От неожиданности Закари завалился между платьями, попутно содрав с вешалки тяжелый бальный наряд. Сама не ожидала сногсшибательного результата!

      Скинув на ходу ботинки, я выскочила из гардеробной буквально перед носом обеспокоенной родительницы и с идиотской улыбкой прислонилась спиной к двери.

      – Мне показалось, что у тебя там что-то упало, – нахмурилась мама.

      – Я! – выпалила первое, что пришло в голову. – Разувалась и чуть не упала. Так хочу спать, что уже на ногах толком не держусь. Пойдем?

      – Ты надела ночную рубашку, которую я подарила, – прокудахтала матушка.

      Видимо, меня так впечатлил подарок, что в памяти не отложилось, на какой праздник его вручили.

      – Очень удобная, – похвалила я и едва не наступила на длинный подол. – Даже далеко не убирала.

      Обняв матушку за плечи, я увлекла ее в сторону расправленной широкой кровати и щелчком пальцев погасила огни в большой комнате. Мы улеглись. Потушили настенные ночники. В темноте на туалетном столике таинственно светился почтовик. Под дверью в гардеробной пробивалась полоска мигающего света. Гасла и снова зажигалась от движения. Видимо, Закари отчаянно боролся с бальным платьем.

      Мама начала подвязывать ночную маску, но вдруг заметила пульсирующий свет.

      – В гардеробной моргает лампа, – насторожилась она.

      – Какой-нибудь дух, наверное, залетел, – по-умному предположила я, искренне желая, чтобы эта «страшилка из шкафа» хотя бы на секунду замерла.

      – Просила же всех домовиков поймать! От «умного замка» нечисть совсем взбесилась, – посетовала мама.

      – Наверное, кто-то нового притащил.

      Она недовольно поцокала языком, завязала глаза и улеглась на соседнюю подушку. Некоторое время мы провели в молчании. Я не шевелилась и ждала, когда мама заснет.

      – Если вы с Закари встречаетесь, – вдруг проговорила она в тишине, – почему ты была против приезда Торстенов?

      Вот так всегда: только расслабишься, как прилетает каверзный вопрос. Кажется, скрип моих мозгов можно было услышать наяву. Логичного объяснения, почему я искренне возмущалась, не находилось, пришлось озвучить не особенно логичное:

      – Не хотела, чтобы вы узнали правду.

      – Моя