Про Россию. Андрей Милованов

утром засыпают.

      В ладони также я зеваю,

      Немного есть, недосыпаю,

      Наступит скоро выходной,

      Я досмотрю свой сон ночной.

      А в целом наш народ трудяга,

      В любой семье есть работяга,

      Страна героев примечает,

      В Кремле на праздник награждает.

      У нас не цех, доска почета,

      Коллеги высшего полета,

      У всех медали, ордена,

      Вручили им за их дела.

      Спасибо Богу я сказал,

      За то, что в этот цех попал,

      У всех коллег я на виду,

      Свой коллектив не подведу.

      К Арбатской поезд подкатил,

      К дверям я быстро поспешил,

      Мне по проулкам пять минут,

      На проходной я тут как тут.

      А на работе есть рутина,

      Моя кормилица-машина,

      Я с ней при встрече обнимаюсь,

      Иду домой и с ней прощаюсь.

      Печатаю сегодня в радость,

      Труд Ильича, такая гадость,

      Все на вьетнамском языке,

      Приходит к ним он в каждом сне.

      Абрамыч, вижу, суетится,

      Ему в конторе не сидится,

      Опять задумал он крамолу,

      Мне, интересно, иль другому?

      Я сделал вид, не замечаю,

      Сижу, задание изучаю,

      А глаз косит в его сторонку,

      Да, видно мерзкую душонку.

      Внутри, как видно, все кипит,

      Разряд мой он мне не простит,

      Ошибки будет собирать,

      Начальству кляузы писать.

      Сосед, коллега, мне кричит:

      «Опять копает мерзкий сыч,

      Я думаю, что он дождется,

      К врачу пойти ему придется».

      «Да ладно, – говорю соседу, –

      Ему к врачу, так к логопеду,

      Чтоб букву «Р» он пригасил,

      Рычит Абрамыч, нет уж сил».

      Сосед смеется во весь рот:

      «В семье же должен быть урод,

      Иначе скучно будет жить,

      Мы станем без него тужить».

      В стране у нас всегда прогресс,

      У нас в печати свой процесс,

      Семьсот листов, как на приемке,

      Я вижу образ комсомолки.

      Грудь, как всегда, колени бьет,

      Идет, как будто сталь кует,

      Абрамыч карандашик точит,

      Он кляузы все время строчит.

      Я сделал вид, не замечаю,

      С приемки лист жду и снимаю,

      Смотрю на оттиск, на марашки,

      Строчит Абрамыч по бумажке.

      Вся типография в огне,

      Она опять пришла ко мне,

      Глазами мило улыбнулась,

      И вновь чуть носом не споткнулась.

      Абрамыч со всех ног спешит,

      Под руку взял её, дрожит:

      «Споткнулись вы, могли упасть,

      Нам не нужна хромая власть».

      Она: «Спасибо, кавалер,

      Вы им в цеху всем как пример,

      Не то, что эта молодежь,

      Не дай Бог рядом упадешь».

      Абрамыч взгляд свой ей на грудь,

      Глаза не может отвернуть,

      Достоинством своим трясет,

      Абрамыч вот-вот упадет.

      И кто кого ведет, не знаю,

      Куда