Расколотая душа. Айрис Сорель

так зависима от каких-то слухов? Пусть говорят. Так они не забудут про меня, – я рассмеялась и сглотнув, добавила. – Если бы все были бы такими же честными и добродетельными, как ты… Но эти люди никогда не примут правду, даже если она будет очевидна. С помощью лжи, они попытаются скрыть злые деяния. К тому же, не забывай, что я никто в этом мире. Общество пойдет на все, что бы сделать из меня козла отпущения. Я не хочу, что бы кто-то узнал, что меня пыталась убить сводная сестра. Пусть, все думают, что старшая дочь генерала потеряла память.

      Прежде, чем опустить голову, девушка испуганно посмотрела на меня и в панике моргнула своими длинными ресницами.

      – Это так ужасно… Она под стать своей матери. Все же, я думаю, что вы должны рассказать отцу об этом преступлении.

      Казалось, Лолла хотела добавить что-то еще, но слова справедливости застряли в горле.

      – Лолла, обдумай все то, что я рассказала тебе сегодня. Твои мысли сейчас, в полном хаосе. Прими решение… – Однажды, она поймет меня, но холод в моем голосе становился более леденящим. – У меня есть много нерешенных дел. В добавок, тебе известно, как расщепление души опасно. Я могу сгореть заживо в любой момент. Хорошо, что вообще осталась жива… Ты должна быть готова ко всему. Больше не смей плакать. Хорошо? А пока, оставь меня одну.

      – Вы не умрете, – развернувшись, что бы уйти, она тихо сказала. – И я всегда буду подле вас.

      Я ничего не ответила и вошла в свою маленькую, серую комнату. С облегчением вздохнув, ощутила впервые за долгое время тепло в душе. Я благодарна судьбе за то, что все еще оставался такой человек, как Лолла, которому могла бы выговориться. Мне нужно лишь потерпеть пару – тройку месяцев и попытаться восстановиться. Тогда все эти мирские страхи, боль и переживания станут бессмысленными.

      Моя аура осталась прежней, сродни острию несравненно острого клинка. Даже если он будет сломан – его сияние останется непревзойденным и продолжит освещать звездное небо. Однако, сейчас, моя жизнь, хуже самой смерти…

      Как всегда, к ужину меня не пригласили, а оставили объедки. Тоже самое меня ожидало и на завтрак. После того, как я подкрепилась, сразу отправилась к реке. Поместье было очень большим. Мне пришлось пройти около двадцати гектаров, что бы выйти к пляжу. Ужасным было то, что в таком огромном особняке – дочери генерала выделили лишь несколько квадратов жилплощади для выживания. Я привыкла к роскоши и элегантности, к огромной сауне, горячей воде, с амортизированным гелем, собственной гардеробной, размером, как минимум в две, а то и три комнаты, а теперь должна была принимать банные процедуры в общественном месте. Можно перечислять бесконечно, чего меня лишили в этой жизни. Теперь приходилось привыкать к совершенно новым условиям.

      Медленно шагая, держа в руке платье приятного бежевого цвета, без вязких пафосных цветов или узоров, я бросила взгляд на небольшую группу детей. Под визги и крики, на меня снова нахлынули воспоминания из прошлой моей жизни. Мне было от