Капитан Удача. Максим Денисов

поначалу опешил, не рассчитывая встретить старых знакомых, но затем оттеснил капитана вглубь комнаты и пробурчал:

      – Вы задехрживаетесь по обвинению в контхрабанде, гхрабеже, кхраже со взломом и дохрожной авахрии, повлечшей за собой смехрть четыхрех человек.

      Капитан «Лахудры», решив было, что такой фантастический сон непременно стоит досмотреть, собрался укладываться, но боты-полицейские схватили его под руки и прижали лицом к стене.

      – Ты что, дружище, с дуба рухнул! – подал голос проснувшийся Сопли – Это же мы, твои старые приятели! А ты, часом, не ошибся ли дверью? Может типы, которых вы ищете, дожидаются вас в соседней комнате! Клянусь, что за те пару дней, которые мы провели на Сиросе, никто бы не успел натворить столько делов!

      Роботы стянули руки Доу эластичными наручниками и принялись за визжащего цверга, который отбрыкивался и успел попробовать на зубок металлическую ягодицу. Беспомощно утирая со лба струйки пота, лейтенант Танго уселся в кресло и выложил на столик казенную папку, наполненную бланками и указаниями.

      – Ничего не понимаю, – пробормотал он, роясь в бумагах – Только за посхледние два часа в упхравление на вас поступило восемнадцать анонимных заявхлений. В них говохрится, что гхруппа злоумышленников, пхредположительно совехршившая все эти пхреступления, состоит из чехловека, цверга и существа вхраждебной храсы. И именно сейчас находится именно в этом самом гостиничном номехре. А все вы, мехжду пхрочим, очень хорошо подходите под это описание.

      Боты натянули на Сопли намордник и направились к спящему на диване эллурианцу, но Танго, вспомнив о кровавой разборке на «Лахудре, закончившуюся расчленением гриабителей, поспешно выкрикнул:

      – Этого фехтовальщика пока не бухдите! Еще похрубит нас на куски, и мы не успеем во всем хразобхраться.

      – Что скажешь в свое опхравдание, дхруг? – Танго обратился к стоящему у стены Доу и приблизил к подозреваемому улыбающееся лицо. – Вот мне и пхреставился случай храскитаться с вами за алмазы.

      – Я сплю? Мне все почудилось? – беспомощно пробормотал капитан «Лахудры», ощущая на щеках дыхание полицейского – Нет, такую вонь, какая у тебя прет изо рта, никакой сон изобразить не в состоянии!

      Лейтенант ухмыльнулся и, указывая на мужчину в костюме, стоящего в сторонке, заявил:

      – Хотя вы, возхможно, и не совехршали всех этих пхреступлений, о котохрыг говохрится в моих документах, этот чехловек утвехрждает, что вы укхрали у него двести золотых мохнет.

      – Да, это они – равнодушно подтвердил потерпевший, скрести руки на груди и выпятив челюсть.

      – Впервые тебя вижу! – выдохнул капитан «Лахудры», во все глаза рассматривая покрытые ожоговыми пятнами кисти рук, вздернутый, маленький, с двумя черными дырочками нос и плоскую, кислую физиономию, прикрытую широкой шляпой и огромными, темными очками.

      Незнакомец порылся в карманах брюк и извлек монетку, похожую по виду на те