Хрусталь. Сергей Иванов

явиться в этот же кабинет и обсудить наш новый контракт. Еще один подобный роман, – сказал мне Рэймонд тогда, – и всю твою карьеру можно свести на «нет». Ты становишься не интересен, Райан. Твой будущий роман может стать последним. В тот день мы подписали контракт, согласно которому я должен написать бестселлер. Если эта книга будет моим очередным дерьмом, мы навсегда прекращаем наше сотрудничество. Если же нет – я снова вернусь на вершину славы. И я загорелся этой идеей, думая, что именно это вдохновит меня на великие вещи.

      – Как я могу выйти за рамки самого себя, являясь самим собой? Рэймонд, это не так работает. Я думал, что создал свой стиль, что у меня появился писательский слог, а оказалось, что я просто стал заурядным писакой…

      – Заурядным писакой ты был всегда, но, по крайней мере, раньше ты никогда в себе не сомневался. Скажи мне, Райан, разве не сомнения в том, что ты делаешь, создали пустоту внутри тебя? Ты добился успеха, сколотил целое состояние, присел на задницу и начал, не напрягаясь, посасывать фирменные коктейли через трубочку. Один успешный роман! Два! Пять! Но успех не может быть вечным. Как только ты обнаружил, что не способен на что-то новое, ты тут же начал сомневаться в себе, и – БАЦ! – цифры скатились вниз, а твое имя не стоит и в одном ряду с зазнавшимися новичками.

      – К чему ты рассказываешь мне все это?

      – А к тому, Райан, что ты должен уже наконец-то выйти из зоны комфорта и показать этим писателям-однодневкам, кто такой Райан Биллингтон и почему его должен уважать каждый. Вспомни, почему ты начал писать. У тебя ведь ни хрена не было! И единственное, что ты умел – писать эти гребанные строки. У Тебя получилось один раз, так почему ты думаешь, что не получиться во второй?

      Вечером того же дня, когда мы обсудили условия нашего нового контракта, я пришел домой, заряженный на успех. Тысячи сюжетов медленно варились внутри моей головы, по дороге домой я молчал, но ни на секунду не прекращал вести диалоги с самим собой. Я вошел в свою квартиру, готовый буквально лопнуть от переполнявших меня эмоций. Я сел за ноутбук, мое сердце колотилось так сильно, что на какое-то время я оглох, пальцы тряслись над клавиатурой, и я поражался тому, насколько громкой может быть тишина. А затем наступило молчание. Герои внутри меня внезапно прекратили вести диалог, сюжеты кончились, мысли растворились в абстракции бессвязных слов. Я написал: «Глава 1», и просидел четыре часа в одном положении.

      Ни единой мысли не посетило меня за это время – совершеннейшая пустота. Я захлопнул ноутбук, заварил себе чашечку кофе, выкурил сигарету и снова услышал их. Голоса. Они снова проснулись и взбудоражились, заговорили о великом и решались на подвиги. Вот оно – вдохновение! – подумал я, снова уселся за ноутбук и снова оказался совсем один. Впервые с тех пор, как я начал писать свой первый роман, я почувствовал одиночество. За три дня, предшествующие нашему с Рэймондом разговору, монитор моего ноутбука горел пятью буквами и одной цифрой:

      «Глава 1»

      А я не отходил от него практически