Избушка, кот и другие неприятности Наськи Соловьевой. Юлия Александровна Фадеева

что ноги-то у нее цыплячьи!

      Ну, курица ты облезлая, я тебе еще покажу! Будешь знать, как Наську в болото моськой окунать!

      Глава 8

      – Да, чтоб тебя, курица драная! – закричала я, махая вслед избушке кулаком. – Чтоб ты сквозь землю провалилась, зараза криволапая!

      Да, я злая! Очень и очень злая сейчас. Нет, ну что за наглость – выкидывать из избы? Да еще прямиком в болото! Это же… это же просто свинство!

      – Ну, доберусь я до тебя, ох, получишь ты по первое число, – грозно рычу – кричать-то смысла нет – все равно не услышит, а сама стою, обтекаю. Склизкая и ну о-о-очень «ароматная» вода стекает по моему лицу, рукам и одежде, а сама я по колено в этой мутной болотной жиже.

      Фу, противно как!

      – Ну, цыпленок бройлера, если я из-за тебя телефон испортила, то я тебе…

      – Да хватит уже! – взвизгнул Ростик, отфыркиваясь.

      И вот тут я все же соизволила на него взглянуть.

      Боже! От его вида чуть заикаться не начала.

      Этот котяра кое-как выбрался из болотной жижи и теперь стоит, отряхивается, да вот только… Шерсть стала одним огромным склизким колтуном, с которого стекает болотная вода, с боков свисает тина, на лапах вонючая глина… Ростик нос морщит, недовольно фыркает, а взгляд ошарашенный и чу-уточку злой. Ну как чуточку, вы когда-нибудь видели разъяренного бойцовского пса? Ну вот, примерно таким и был сейчас взгляд у котика.

      – Настя, скажи честно, все именно так, как я думаю, или… – и он с такой затаенной надеждой взглянул на меня, что даже сердце сжалось.

      – Ну, – начала я, почему-то отводя взгляд в сторону, – не все так плохо… Просто, придется тебя как следует отмыть, – и тихо добавила: – раз, эдак, десять; тину убрать…

      И тут он, вывернув голову, чтобы посмотреть на себя, ка-а-ак завопит:

      – Моя ше-е-ерсть! – заорал так, что уши заложило, при этом падая брюхом на траву и начиная кататься по ней, как ненормальный! – Моя чудесная, распрекрасная шерстка! Все пропало! Я опозорен! Сам Ростислав Великолепный похож на чучело огородное! Теперь весь Темный лес будет надо мною смеяться! Все, – резко, вдруг, прекратил он кататься по земле и сел, набычившись, – уйду в далекие земли и стану отшельником! Нет, монахом! Стану всех заблудших на пусть истинный наставлять!

      – Ну, во-первых, не на огородное пугало, – начала я. Ну вот зачем, скажите мне, я это сделала? – А на болотное. Во-вторых, – я даже поучительно пальчик вверх подняла, – какой из тебя монах, а? Ты себя в зеркало видел? Ты же…

      – Болотное? – взревел Ростик, выгибаясь дугой, правда, у него это плохо получилось – пузо мешало, все время притягивая кота к земле; глаза гром и молнии метают, пасть ощерилась и из нее клыки торчат. Острые, зараза! – Это я-то болотное?

      Ух, как шипит, точно змея. И снова я, не подумав, ляпнула:

      – Ростик, а у тебя в роду змей не было, не? А то знатно ты шипишь да ядом плюешься, – и еще хохотнула.

      Не, ну чес слово, я не хотела его обидеть и уж тем более выбесить! Просто это у меня нервное. А когда я нервничаю, вот как в данный момент, то начинаю глупо хихикать и нести самую настоящую ересь.

      – З-з-з-змей-й-йя?! –