Адаптация. Семя. Книга 1. Юрий Александрович Мироненко

для меня сейчас задачей, – он хохотнул над собственной шуткой, как вчера, а затем резко скривился от боли и приглушённо простонал.

      Как раз, когда вернулся Зер и передал Крону живительную влагу, я снова приступил к рассказу. Выпив до дна гномьего настоя, страдалец изобразил на лице блаженство и занял более расслабленную позу.

      Иногда бородач приподнимался с кровати в желании узнать о чем-то более подробно, задавая уточняющие вопросы. Иногда его лицо выражало предельную форму удивления, из-за чего он не мог издать ни звука и, сохраняя такое выражение лица до следующего события, продолжал слушать.

      Этот простой, прямой и искренний мужик начинал мне нравится. Он прямо выражал свои эмоции и мысли, не юлил, вёл себя искренне, и даже его грубые шуточки или непонятные оскорбления в сторону Зера не портили его образ, а скорее дополняли, как комплексную личность. У всех свои тараканы, а у этого парня они не такие огромные и отожранные, как у некоторых!

      – Ну, паря, это настолько удивительно, что никак не может уложиться в голове! – здоровяк присел на кровати и, подняв руки вверх, с торжеством продолжил. – Крон Ужасный, выражаем Вам благодарность и любовь, да ниспошлёт всезнающий Кадун на вас благословение за…

      Вдруг за окном поднялся сильный ветер, следом раздался мощный взрыв, от которого со звоном заходили стекла, а по дому прошла ощутимая вибрация. Мы с рыжебородым вскочили с кроватей и бросились к окну.

      Во дворе, даже несмотря на солнце, всё было залито ярко-голубым свечением, которое расходилось от овала (очень похоже на портал!) непрозрачной голубой материи, расширяющееся с каждой секундой всё больше. Воздух метался вокруг этого плоского, дрожащего и мерцающего нечто штормовыми порывами. С соседних домов частично смело черепицу крыш, а кое-где выбило подобие стёкол. Смотреть на него было больно, потому я отвёл взгляд немного в сторону и, зажмурившись, прикрыл глаза рукой.

      – Двужопый самец сколопендры! – тихо выругался рядом стоящий Крон, – Вот говорила мне мама, не пей!

      Из портала стали появляться человеческие фигуры, кто-то в доспехах, кто-то в балахонах с посохами. Всего на дороге перед трактиром их уже стояло человек десять, ещё пятеро, подбежав к нашему строению, скрылись с разных его сторон.

      – Чтоб у вас дерьмо в жопе застряло, самцы парнокопытного вида животных из семейства полорогих! – злобно прорычал недавний страдалец, и на нём резко сменилась одежда!

      На голове оказался шлем, отдалённо напоминающий барбют (закрывает щеки и частично нос), только с короткими рогами. Глаза под ним полыхали огнём в прямом смысле – они светились, как два уголька в ночи! На обоих плечах гладкие наплечники, за спиной драный плащ, крепящийся за перевязь через плечо. На талии широкий пояс с черепом со светящимися тем же красным огнём глазницами на передней его части. Таз и ноги покрывали кожаные штаны со вставками металла. На стопах, поднимаясь до середины голенища, сапоги из кожи, заканчивающиеся вверху распушённым мехом. За спиной на кожаной вязи закреплён