Летняя любовь. Подарочное издание дачных историй от Аси Лавринович. Ася Лавринович

что теперь еще больше буду думать о маме или о той несчастной девчонке, повесившейся в темном лесу. Но, на удивление, я быстро провалилась в сон. Почему-то мне снился Никита. Обнявшись, мы слушали одни наушники на двоих в том же автобусе, который теперь вез нас к морю.

* * *

      С утра мы испытали на себе все прелести лагерной жизни. Труднее всего дался ранний подъем. На зарядку пришлось собираться под ворчание Ирки и Дианы, а невыспавшаяся Амелия казалась еще мрачнее.

      Непривычная еда на завтрак, глупые речевки от младших отрядов, учебные занятия… Я выбрала себе в качестве дополнительного курса английский язык и даже умудрилась получить несколько поощрительных жетонов. Несмотря на то что уроки отличались от школьных и проходили в непринужденной игровой форме, после обеда я уже чувствовала себя как выжатый лимон. Наверное, дома я бы только проснулась к этому времени, а тут столько всего переделать успела…

      Больше всего Диана и Ира ждали в этот день вылазки на озеро. Я не разделяла их энтузиазма. Купаться и загорать по времени – глупость. Не расслабишься.

      На пляже Соболь, напялив откровенный купальник, вышагивала туда-сюда перед парнями из старших отрядов, прежде чем занять место. Кузя коршуном кружил неподалеку. Диана в большой соломенной шляпе направилась было к Оксане, но та, подружившись с новыми девчонками, послала Рудневу восвояси, мол, рядом с ними уже нет места. Мы с Ирой искоса наблюдали за этим спектаклем. Когда Диана, потоптавшись на месте, направилась в нашу сторону, Ирка перегнулась через меня и кинула на песок свою сумку.

      – Не дури, – нахмурилась я.

      – Мы снова у нее как запасной план. Мне это не нравится, – сказала Ира. – Почему с нами? Пусть вон с Антоненко сидит, у той свободно!

      Ирка кивнула в ту сторону, где Люся в красной панаме сидела на полотенце и грызла яблоко.

      Пока мы с Ирой спорили, Диана уже подошла к нам:

      – Ой, девчонки, уже кто-то место занял?

      – Нет, здесь свободно, присаживайся, – ответила я, убирая Иркину сумку.

      Третьякова снова исподлобья взглянула на меня:

      – Считаешь, это нормально?

      – Я считаю, нам с тобой уже давно должно быть все равно.

      Ирка демонстративно поднялась с полотенца и направилась к Дане. Диана улеглась рядом. Вдвоем мы проводили Ирку взглядами. Руднева вздохнула:

      – Я знаю, что ее раздражаю.

      – Она до сих пор на тебя злится, – сказала я.

      – Мы ведь раньше были так близки. Ты больше общалась с Никитой, я – с Иркой.

      Руднева замолчала и перевела взгляд с Ирки на Соболь. Та громко и звонко хохотала, обсуждая что-то с новоиспеченными подругами.

      – Ты тоже осуждаешь меня? – спросила Диана. – Просто в какой-то момент мне показалось, что у нас становится все меньше общих интересов.

      – Я тебя не осуждаю, – возразила я. – Так бывает, что люди вырастают друг из друга, как из вещей. И в дружбе, и в любви. Это грустно. Но абсолютно естественно. Ты не должна дружить с кем-то определенным с пеленок до самой старости. Мы ведь с Яровым тоже больше не общаемся, например.

      Я