Летняя любовь. Подарочное издание дачных историй от Аси Лавринович. Ася Лавринович

да, – закивал отец, явно не уловив мой сарказм. – Ну что, заходим внутрь? Катерина звонила. Она немного задерживается.

      – Не отличается твоя Катерина пунктуальностью, – проворчала я.

      – Перестань! – рассмеялся отец. – Она тебе понравится.

      Я лишь натянуто улыбнулась в ответ. Сама почему-то в этом очень сомневалась.

      В нарядном просторном зале ресторана наигрывал оркестр. Мы заняли столик у окна. Отец с рассеянным видом взял меню и протянул мне.

      – Выбирай что хочешь.

      А сам сцепил руки замком и неотрывно следил за дверью. Волнуется. У меня точно такая же привычка сцеплять руки до побелевших костяшек. Например, когда я плохо готовлюсь к урокам и боюсь, что меня вызовут, сижу за партой в такой же позе.

      – Я тут впервые, сам выбирай, – наконец отодвинула я от себя папку с меню.

      – Хорошо.

      Отец подозвал официанта и сделал заказ. Потом снова посмотрел на дверь, и вдруг его лицо просветлело. Папа как-то странно и незнакомо для меня улыбался. Никогда прежде не видела на его лице такую улыбку – влюбленного и счастливого человека. Тогда я, заинтересовавшись, тоже повернулась к входу в зал. И то, что я увидела, если честно, привело меня в шок.

      – Пап, это что, шутка? – нахмурившись, спросила я.

      – А что такое? – взволнованно спросил отец.

      Я не сводила взгляда с миниатюрной брюнетки, которая, звонко стуча каблучками, приближалась к нашему столику. Сколько же ей лет?

      – Ты бы еще с девчонкой из параллельного класса замутил, – прошипела я.

      – Я же говорил, у вас много общего, – отмахнулся отец, вставая на ноги, чтобы поприветствовать свою новую пассию.

      – Она моя ровесница? – ахнула я.

      – За кого ты меня принимаешь? – оскорбился отец. – Катерине двадцать пять.

      Я только удрученно вздохнула. Катерина оказалась тоненькой, словно тростиночка. С длинными темными волосами и подтянутой фигурой без единого изъяна. А еще с неестественным загаром. Видела бы эту девицу Ирка, обязательно бы высмеяла и обозвала «муклой». Мы с Третьяковой часто таких «Катерин» обсуждали.

      Брюнетка широко и как-то дерзко улыбалась. Она не похожа на маму. Совсем. Моя мама – высокая натуральная блондинка с карими глазами и рассеянной доброй улыбкой. Сроду бы не подумала, что папу может привлечь совершенно иной тип женщины. Отец чмокнул Катерину в щеку и помог сесть.

      – Простите, задержалась, – низким голосом проговорила брюнетка. – Долго ждете?

      – Что ты… – начал папа.

      – Долго, – сказала я, перебив отца.

      Тогда Катерина подняла на меня карие глаза и улыбнулась, сверкнув белоснежными зубами.

      – Прости, Вера. Я больше так не буду.

      Мне показалось или в ее голосе звучала ирония? Хотя улыбка в тот момент была довольно искренней. Из-за этого я немного стушевалась.

      – Ладно, что уж…

      За столом воцарилось неловкое молчание. Отец попеременно