Летняя любовь. Подарочное издание дачных историй от Аси Лавринович. Ася Лавринович

Третьякова расценила это как предательство и до сих пор даже не здоровалась с Дианой. Я же восприняла наш разлад спокойней, как само собой разумеющееся. Уже привыкла, что близкие люди могут так просто уходить из моей жизни.

      Звонок в дверь раздался резко и неожиданно. Я надеялась, это нарисовалась Ирка с новостью о том, что Даня все-таки принял мое предложение. Но на пороге стояла Софья Николаевна с двумя тяжелыми пакетами.

      – Думала, вы на даче, – растерянно проговорила я, пропуская ее в квартиру.

      – Планы поменялись, – сообщила Софья Николаевна, сразу же направившись на кухню. Звякнув кастрюлями, принялась выкладывать содержимое пакетов на стол. – К внукам в город вернулась присматривать. Зять с дочкой на десять дней в Турцию летят по горящей путевке. Буду у них пока жить, а у вас, получается, еще не скоро появлюсь. Справитесь?

      – Справимся, – пообещала я. – Не маленькие.

      Софья Николаевна посмотрела на меня и усмехнулась.

      – Здесь плов, здесь редис для салата… А тут пирог с грушей. Отец эти дни как? В настроении?

      – Угу, очень даже.

      Почему-то я не стала рассказывать тете Соне о предстоящем ужине с новой пассией папы.

      – Ну и замечательно! Надеюсь, за то время, что меня не будет, обойдетесь без происшествий.

      В тот момент я была уверена, что все будет хорошо, но судьба приготовила для нас свои сюрпризы.

      Софья Николаевна неодобрительно посмотрела на бутылку вина, а открыв холодильник, цокнула языком.

      – Ребенок, ты снова на одних бутербродах? – нестрого спросила она.

      – Подумаешь. Они вкусные!

      – Садись за стол, плов подогрею.

      – Да я только бутик доела, – вяло запротестовала я.

      – Садись-садись. Живо!

      Пришлось подчиниться. Я делала недовольное лицо, мол, совсем неголодна, а меня заставляют есть, как маленькую… Но у самой от уютного звяканья посуды и ароматных запахов поселилось в душе счастье.

      Завершив дела по дому, Софья Николаевна убежала к внукам. Я позвонила Ирке, но у Третьяковых в этот вечер были гости, поэтому мы с подругой толком не пообщались. Сделав на завтра уроки, я завалилась на кровать с книгой.

      Папа вернулся позже обычного. Я слышала, как гремел замок в прихожей. Думала, отец, по привычке, сразу направится в душ, но он первым делом заглянул ко мне. В комнату тут же проник запах дорогого парфюма и алкоголя.

      – Как дела? – спросил отец.

      – Нормально, – ответила я. – Что сегодня отмечал?

      – У нас новый заграничный партнер, – похвастался папа. Его глаза блестели. – Я в июне в Италию улетаю, Вера. Поживешь одна?

      – Я сама на две недели в лагерь уезжаю, забыл? – буркнула я.

      – В лагерь? – озадачился отец. А ведь я ему сто раз об этом говорила. И не удивилась бы, если б он сейчас спросил: «А вообще, сколько тебе лет, Вера?»

      – Да, в лагерь. Дали путевку за хорошую успеваемость, – как маленькому, терпеливо принялась объяснять ему я. – Еду за счет гимназии.

      – Так