Моя мятежница. Кендалл Райан

Алекс – золотой спортсмен, то Холт – задумчивый одиночка. Внушительный, сильный мужик. И, стоя тут перед ним, я чувствую себя слегка некомфортно. На самом деле он просто огромный. Грудь и плечи широкие. Точеный подбородок. И раздражение в глазах.

      – Я искала, чего бы еще выпить. Пиво ужасное. – Это не совсем ложь.

      – Напитки на кухне. – Он бросает на меня укоризненный взгляд, но, еще помедлив, кивает в сторону коридора. – Пошли.

      По какой-то странной причине я следую за ним. Может, потому, что он поверил в мою ложь. А, может, на самом деле я просто не хочу видеть и слышать, как моему романтическому интересу делают минет.

      Мы с Холтом вместе ходили на английский на первом курсе, а на втором у нас было два общих предмета. На одном из них нас поставили партнерами в проекте на весь семестр. Затем он решил, что будет специализироваться на уголовном праве, и наши совместные занятия прекратились. В этом году я видела его всего несколько раз. Его волосы отросли, и выглядит он так, словно забыл про бритье, но глаза все те же, темно-серые, выразительные, со скрытой глубиной, которую я никогда до конца не понимала.

      Он отпирает дверь, и я следую за ним. Мне требуется минута, чтобы осознать, что я в его спальне. Это небольшая комната, расположившаяся, по-видимому, на перестроенном чердаке, с обшитыми деревянными панелями стенами и скошенным потолком, который заставляет его пригнуться, когда мы входим.

      – Ты живешь тут?

      Он кивает.

      – Переехал прошлым летом. Зато платить не надо.

      – С чего вдруг Тета не берет с тебя денег?

      Я знаю, он не состоит в братстве. И практически уверена, что он против всех тех вещей, за которые ратует любое братство, то бишь веселья, товарищества и братской любви. Холт Росси не любит полагаться на кого бы то ни было, кроме себя.

      – С того, что я занимаюсь с первокурсниками и работаю, поддерживая порядок на территории.

      Я киваю.

      – Понятно.

      Холт достает из комода серебристую флягу и протягивает ее мне. Я, конечно, не жажду испить то, что внутри. Плевать, что это. Никогда не была большой любительницей выпивки, но поскольку я солгала ему, будто ищу тут, чего бы выпить, мне не хочется разрушать свою легенду.

      Я беру фляжку и делаю маленький глоток. На удивление идет гладко, но на языке остается привкус виски.

      Когда я возвращаю ему флягу, Холт подносит ее ко рту, прижимаясь губами к горлышку, где секунду назад были мои губы, и делает большой глоток. Думая об этом, я ощущаю странную вспышку чего-то чуждого и отвожу взгляд.

      Его спальня обставлена скудно: двухместная кровать на металлическом каркасе, без изголовья и с одной подушкой. Я сплю по меньшей мере с шестью подушками. Чересчур? Да, но мне нравится.

      Комод высокий и узкий. Один из ящиков провисает, будто его выдернули с рельсы и так и не вернули на место. Под маленьким круглым окном стоит письменный стол, кряхтящий под тяжестью учебников и древнего ноутбука.

      Впервые я задумываюсь о Холте, о его истории, о том, что ему нравится и с какими девушками он встречается.

      Если