Белая Бабочка. Миша Лёвкин

фартить всем сиротам. Риэлторша, приехавшая на квартиру забрать ключи, дамой оказалась разбитной, из категории “за словом в карман не полезет”. Вняла Нининым мольбам и не стала выселять её немедленно. Наоборот, она покопалась в своей записной книжке, форматом и толщиной, более напоминавшей гроссбух, выудила из него изрядно потрепанный флаер.

      – Записывай давай – это агентство нанимает домашний всякий персонал с проживанием – домработниц, сиделок и нянь. Для домработницы ты не подойдёшь определённо, квалификация не та. В няньки без рекомендаций тебя тоже не возьмут.

      Трезво оценивая свои карьерные перспективы, Нина живо представила себя персонажем компьютерной стрелялки, блуждающим по бесконечным 3D коридорам, только с ночным горшком вместо бластера, и скорчила соответствующую гримасу.

      От агентессы это не ускользнуло.

      – Это совершенно не обязательно! Там разные бывают клиенты, может, академик какой-нибудь оказаться престарелый или писатель. Тебе и забот всего-то – ему с восторгом вслух читать его же белиберду, как он Сталина выручал, да кашку заваривать. Кашку-то умеешь?

      Нина кивнула – “могу кашку, могу… восторгаться тоже смогу… наверное, я фантастики много читала”.

      Что и говорить, но уже через два часа Нина препиралась в домофон с вялым охранником на тему, что «перерыв обеденный уже 10 минут как закончился и не для того квалифицированный персонал через весь город в Парголово пёрся, чтобы на морозе под закрытой дверью танцевать, если персоналу этому назначено». В списке для поквартирного обхода, который после двух часов допроса с пристрастием и улаживания бумажных формальностей получила Нина в агентстве, Иоланта Францевна Феклистова, как заказчик услуг сиделки с проживанием, занимала почётное первое место. Единственной для эксклюзивного приоритета причиной было то, что означенная Иоланта Францевна футболила всех соискателей уже долгих полтора года, некоторых даже заочно. Поглядев на кандидатку через дверной глазок, она говорила “Вы мне не подходите, дорогуша”. На этом собеседование заканчивалось. И хотя соглашение по подбору персонала Иоланта Францевна регулярно продлевала, а на счёт агентства поступали платежи, иначе, чем «богомерзкой старухой» в агентстве Феклистову никто в разговорах между собой не называл.

      Стоя у огромной полуторастворчатой двери, многократно небрежно окрашенной и, настолько старой, что поверхность её покрывала благородная сеть кракелюров, достойная украшать полотно Тициана, Нина деликатно, но настойчиво крутила барашек механического дверного звонка.

      На пятидесятом, приблизительно, обороте, когда терпение сиделки-новобранца стало сдавать, а на пальцах отчётливо проступили зародыши будущих мозолей, за дверью раздались шаги. Потом возня. Что-то грюкнуло и дверь приоткрылась на длину цепочки. Нину просканировали пытливым взглядом через образовавшуюся щель, куда затем протиснулась мохнатая собака.

      – Я сиделка, Нина меня