Нарушая запреты. Рита Хан

все плохо! Готова стукнуть себя по лбу за недальновидность, конечно же, первым делом проверяют туалеты – мало ли, вдруг кто из ребят застрял или…

      Вот второй вариант заставляет меня побелеть от ужаса. А вдруг решат, что я того. Ну балуюсь всякой фигней.

      Пока я схожу с ума от страха, ручку моей кабинки дергают и не могут открыть.

      – Кто здесь?

      Мне ничего не остается, как распахнуть дверь навстречу своему наказанию. Оно обязательно будет, даже не сомневаюсь.

      – О, как. Ты у нас кто? Почему заперлась здесь? – удивленно охает пожилая учительница со смешной кулькой вместо пучка.

      – Я, я… Испугалась, – безбожно вру, пытаясь хоть как-то спасти ситуацию.

      – Испугалась?

      – Да. Я как раз… Ну зашла по делам, а потом заорала сирена, и я не знала, как быть.

      – Погоди, как это не знала? У нас же на днях была учебная тревога.

      – Я первый день в школе, – развожу руками.

      – Ох, ты батюшки. Новенькая, что ли?

      – Угу.

      – Пошли скорее, выведу тебя отсюда, не понятно, что случилось, вдруг и вправду пожар.

      Краснею, чувствуя, как горят щеки и уши. Вот уж где настоящий пожар – все внутри горит от стыда.

      – Людмила Кановна, у нас тут новенькая нашлась!

      – Скажите, пожалуйста, – вторая училка чуть моложе первой, может быть, поэтому реагирует поспокойнее. – Ты чего здесь потеряла?

      – Ничего. Просто зашла в туалет…

      Надо же, как оказывается, умею врать. Если не учитывать того, что на душе полный отврат, то жить можно.

      – Идёмте скорее, нам еще вниз надо спуститься. Ох, представляю, как рассердится Петрович.

      – Не то слово, – сухо кивает Людмила Кановна.

      Когда оказываемся внизу, накатывает вторая волна страха. Вижу сквозь стеклянные двери, что на улице очень много народу, а сейчас мы появимся на пороге школы и… Сжимаю вспотевшие ладони, чувствуя, как бешено стучит сердце. Надо было прятаться лучше или не лезть не в свое дело. Прошла бы мимо того злосчастного кабинета физики, глядишь, ничего бы не случилось.

      – Горлов! А ну стоять! – Вздрагиваю от громкого оклика Людмилы Кановны и поворачиваюсь в ту же сторону, что и она.

      Лучше встречи не придумаешь. Услышав свое имя, Гор тормозит и, таки, разворачивается к нам.

      – Людмила Кановна, что за кипиш? – На меня даже не смотрит.

      Ой, не больно-то и хотелось!

      – Горим, Даниил, горим. Ты почему не на линейке?

      – Как раз иду туда.

      И такое невинное лицо состроил, еще немного и крылья за спиной прорежутся. Если бы не две учительницы рядом, я бы уже изобразила рвотные позывы.

      – Дань, давай без шуток.

      – Что вы, Людмила Кановна, какие шутки, боже упаси!

      – Знаю я тебя, иди уже! – Нет, ну если сухарь Кановна клюет на милую моську Горлова, то я не знаю, что дальше.

      Попробуй теперь докажи, что это он двадцатью минутами ранее зверствовал в кабинете физики. Кому расскажу – не поверят!

      Я уже и сама начинаю сомневаться в том, что мне всё это не приснилось.

      – Дань,