Избушка на костях. Ксения Власова

его путь пролегал дальше – в чужие села и деревни. Слушая об укладе жизни незнакомых мне земель, я будто и сама переносилась в другие места.

      Тим помедлил с ответом. Рассеянно сорвал ярко-желтый одуванчик и принялся закручивать тонкий стебель, сочащийся зеленым соком, вокруг пальца.

      – Рассказывал, – уклончиво проговорил он. – Но ничего интересного.

      С моих губ сорвался разочарованный вздох:

      – Как же так?

      Тим сжал и разжал ладонь. Его безымянный палец оплетало кольцо из цветка. Одуванчик пылал на солнце расплавленным золотом.

      – Бывают и скучные поездки.

      Я с недоверием покосилась на друга. Казалось, он смеется надо мной. Вместе с тем я ощущала, что Тим что-то недоговаривает. Это чувство щекотало кончик носа, словно перышко, – настойчиво и нестерпимо.

      – Говори, не темни, – попросила я и громко чихнула.

      Тим с горечью усмехнулся.

      – Ничего-то от тебя не утаишь… – пробормотал он и, сорвав одуванчик с пальца, отбросил его, как змею. – Невесту он мне нашел. Жениться велит.

      Земля, которая до этого была опорой, вдруг покачнулась. Сердце екнуло, и на долгий-долгий миг у меня перехватило дыхание. В тумане, заполонившем голову, я не сразу нащупала нужные слова.

      – Поздравляю тебя! – неискренне проговорила я, стараясь не смотреть на Тима. Увидеть сейчас его радостную улыбку, полную предвкушения, все равно что всадить себе нож в грудь. – Когда свадебка?

      – Отец говорит, после страды, – откликнулся Тим. Я чувствовала на себе его пытливый взгляд. – Как урожай соберем.

      Я подняла лежавшую под ногами сухую веточку и, чтобы хоть чем-то занять руки (слегка подрагивающие), принялась рисовать ею на земле – на том месте, где трава соседствовала с песком.

      – Портрет невесты видел?

      – Видел. Красивая.

      Я наклонилась еще ниже, чтобы выпавшие из не тугой косы пряди волос прикрыли лицо. Не хватало еще выдать горечь, которая оплела меня, словно змея своими кольцами.

      – Какая хорошая новость, – солгала я. – Еще раз поздравляю!

      Мысли, подобно смерчу, закружили разум. Будет ли Тим дружить со мной после женитьбы? Не станет ли ревновать его суженая? И… смогу ли я видеть Тима, влюбленного в другую?

      Горло сжало, будто кто-то обхватил его, мешая дышать. Я с трудом проглотила ком, бездумно рисуя что-то на песке. На тонко прочерченные линии легла тень: Тим, оставаясь позади, склонился надо мной. Его подбородок уперся мне в плечо.

      – Это я?

      Я моргнула и словно впервые посмотрела на линии, поспешно рождающиеся на песке. И правда, в них угадывался мужской облик.

      – Не ты, – нарочито беззаботно отмахнулась я. – Молодец красный. Из моих снов.

      Молодец красный – такими словами бросались разве что девки на гаданиях. Я сначала смутилась, а потом выпрямила спину. Пусть думает, что я пошутила.

      Тим