Аспекты Идиллии. Грей

видеть Купера, что он хорошо выглядит и хорошо, что все-таки приехал. Просто слова, на которые тот ответил такими же простыми словами. Розалинда постарела и высохла, если честно, выглядела так себе… Или она всегда такой и была? Купер не помнил, не мог вспомнить, да и незачем. Она знала родителей, его самого. И не знала одновременно нихера. Благо, говорить о прошлом не стала.

      И попыталась скрыть неприязнь улыбкой обветренных губ с красной помадой и с сеточкой морщин, расползающихся во все стороны, но глаза старухи – не лгали, потому что не умели, для этого нужна тренировка. Да, она винила его в их смерти. Все винили. Он сам себя винил. И такое не забывается – особенно в маленьких городках. От этих взглядов он и уехал. Бежал.

      Когда погибают родители, а тебе только стукнуло восемнадцать, то заслуживаешь ебаного сочувствия, а не обвинений в поджоге, чтобы скрыть двойное убийство. И у полиции, безусловно, ничего не нашлось на него. Не нашлось, но чесать языками – не возбранялось. Не нашлось, но легче от этого не стало, потому что… Могло все статься иначе? Кто ж знает? Но ведь могло?

      Нет. Не могло.

      Вот почему он покинул Стэй-Ривер.

      Теперь вернулся. Пять лет спустя. А ему тут по-прежнему не рады (исключая давнишних друзей, но и тут он пока не разобрался), не особо рады или абсолютно не рады. Но Купер все равно приехал, иного выбора нет, а вместе с ним – и скелеты из шкафа – те давно из него выбрались, сбились в труппу и кочуют с места на место, мол, куда он – туда и мы!

      Две недели. Через две недели все они отправятся в Валиску. Купер и его мертвецы. Mortis Saltatio продолжится уже там.

      – Может, внутрь? – снова заканючил Данте.

      – Да ну, тут так хорошо. – Купер плюхнулся на вновь остывшее и повлажневшее сиденье.

      – Я же говорила. И посмотри какой вид! – Он знал, что Стелла вызвала жамевю, будто оказалась тут впервые или подобно ему вернулась из некого далекого места – совершенно отличного, клокочущего и грохочущего денно и нощно. – Дух захватывает, не так ли?

      Лес дрожал. Горы будто бы гудели. Шла буря. Природа однажды отвоюет свое, смахнет с тела разноцветные домишки, освободится от оков дорог и мостов. И ничего не останется от Стэй-Ривера и его 1225 жителей, добро пожаловать!

      – Не то слово!

      Приступили к завтраку.

      – Ее я тоже позвала.

      – Маршу?

      – Ага.

      – Зачем? – Купер перестал есть.

      – Мы ведь когда-то все дружили.

      – Когда-то.

      2. Хиппи, или кто там они, я не шарю

      Марша пришла ближе к двенадцати, к тому же, не одна. В отличие от Стеллы она сохранила прежнюю искру, а если и стала другой – то поди – в лучшую сторону… в лучшую, как еще, не все же деградируют со временем? – пока что Купер не успел найти десять отличий между Маршей прошлой и нынешней, да и вообще – развернувшаяся на улице сцена напоминала ему нелепый виммельбух.

      С последней их встречи (точнее, прощания) прошло так много лет (почти пять, вы уже прекрасно запомнили),