Между двух огней. Helena Vidal

имаю, что она ещё не простила папу. Наверно, поэтому она взяла отпуск, чтобы лично встретиться с его новой девушкой.

      Они оба захотели парную опеку. Но мама решила, что будет глупо заставлять нас жить на два города. Поэтому они договорились, что на каникулы мы будем ездить к отцу.

      Мне не по себе, потому что это первое лето, когда родители не вместе. И мне придётся проводить время без мамы. В компании чужих людей.

      Папа предложил купить нам билеты на самолёт, но мама решила, что привезёт нас в Лос-Анджелес сама. Это была ужасная идея.

      Пятнадцать часов в дороге в такую жару. О чём она только думала?

      – Детка, ты такая молчаливая, – мама нежно хлопает меня по плечу. Я глубоко вздыхаю, прежде чем обернуться. – Алекс, что такое?

      – Всё нормально. Я просто устала, – стараюсь улыбнуться, но выходит какая-то грустная усмешка. – Почему ты не интересуешься состоянием Стива?

      Мама бросает короткий взгляд на брата и покачивает головой. Стивен лежит на заднем сидении, закинув ноги на спинку. Я удивлена, что он до сих пор не оглох, потому что музыку слышно даже через наушники.

      – Ты разве не видишь? У Стива всё замечательно, – я заливаюсь смехом, и мама улыбается. – Не волнуйся за меня. Довезу вас до конечной точки и отправлюсь в путешествие с подругами.

      – Я переживаю, как ты будешь ехать обратно, – я прикусываю щёки, когда мама печально вздыхает.

      – Придумаю что-нибудь. Детка, всё будет хорошо, – я не хочу продолжать этот разговор, поэтому больше не спорю.

      Я пытаюсь разобраться в своих чувствах и понимаю, что всё не так радужно, как хотелось бы. Пишу сообщение своему парню и жду ответа.

      Люк: Малышка, я очень скучаю.

      Люк: Родители не хотят, чтобы я бездельничал всё лето.

      Люк: Получил должность официанта в Арбис.

      Люк: Буду всё лето работать и думать о тебе.

      Не могу сдержать улыбки. Я уже скучаю по нему. Мы обнимались несколько часов перед моим отъездов. Люк очень хороший парень. Мы начали встречаться совсем недавно. Всего три месяца. И я уже по уши влюблена в него, хотя всё ешё с трудом доверяю ему. Но думаю, если мы переживём эту разлуку, то после, между нами, всё будет превосходно.

      Я прижимаю телефон к груди и засыпаю. Только чёрт знает, сколько нам ещё ехать.

      ***

      С трудом открываю глаза, когда мама мягко сжимает моё плечо. И над ухом раздаётся противный голос Стивена.

      – Вставай, засоня! – я подпрыгиваю от страха и со всей силы ударяю его по лицу. – Мама!

      – Ты идиот, Стивен!

      – А ты дура!

      – Не позорьте меня, – шипит мама, когда видит на пороге отца.

      Я быстро собираю рюкзак. Достаю из него бутылку сока, делаю глоток и выхожу из машины. В Лос-Анджелесе намного лучше, чем в Денвере. Я отвожу взгляд от роскошного особняка, в котором поселился мой отец. Он счастливчик. Дом на Beverly Hills – это просто сумасшествие.

      – Как поездка? – папа обнимает Стива и целует его в макушку. – Алекс, малышка.

      Мне всё ещё некомфортно от всей этой ситуации, поэтому я натягиваю улыбку и беру в руки рюкзак, чтобы оградить себя от объятий. Папа, кажется, всё понимает и не особо настаивает.

      – Рамона, – мама безразлично машет отцу и открывает багажник. – Стив, оставь чемодан Алекс, я принесу. Идите домой, поздоровайтесь с Кассандрой.

      Стивен безразлично кивает. Мне иногда кажется, что его ни черта не заботит в этой жизни. Я вижу, как он берёт свои вещи и идёт в дом. Мне дурно от всей этой ситуации. Наверно, поэтому я остаюсь в машине и делаю вид, что что-то забыла.

      Видимо, родители этого и не заметили, потому что начали говорить на слишком откровенные темы.

      – Я ехала пятнадцать часов. И ты хочешь сказать, что твоя Кэсси даже не выйдет поздороваться? – слышу иронию в голосе мамы, опускаю голову и стараюсь не шуметь.

      – Точно, – папа злостно усмехается. Он резко бьёт ладонью по капоту. Я чувствую, как от страха у меня учащается сердцебиение. – Я хотел оплатить перелёт, но ты запретила.

      – Хочешь сказать, что я сама виновата? – мама срывается на истерический смех.

      – Именно это я тебе и говорю, Рамона, – голос папы становится более грубым. Он будто раздражён. От этого мне дико неприятно. – Поэтому мы и развелись.

      – Нет, Уилл. Мы развелись, потому что ты чёртов гандон, – я поджимаю губы, стараясь заглушить удивлённый вздох. – Ты изменял мне со своей секретаршей на протяжении пяти лет. И когда я предложила забыть об этом. Когда я хотела простить тебя ради нас, ради детей. Ты сказал, что любишь её, – мама говорит прерывисто, стараясь скрыть в голосе дрожь. Прикрываю глаза и чувствую, как слезинка скатывается по щеке.

      – Я думал, мы пережили это, – голос у отца твёрдый. Ему плевать, что маме больно.

      – Ты пережил это. Ты двигаешься дальше. Сначала Мелоди, потом Кассандра, – мама тихо всхлипывает,