Жестокеры. Алиса Рува

давно, четырнадцать лет назад, я родилась среди такой же цветущей, душистой, весенней красоты. Я проснулась рано в то счастливое утро своего рождения. Мы договорились встретиться в «нашем» парке – там, где прошло наше первое свидание. Дим ждал меня там с огромным букетом полевых цветов (который вызвал настороженные взгляды матери, когда я принесла его домой). Мой Красивый был необычайно серьезным в то утро, даже каким-то торжественным. Из-за пазухи Дим достал открытку.

      – Я написал эти слова для тебя. Послушай!

      Он раскрыл открытку и прочел:

      «Ребенок-котенок! Сегодня твой день рождения! Ты любишь цветущие ветви… Ты сама похожа на одну из них. Оставайся всегда такой же прекрасной и иди по жизни легко. Я желаю тебе огромного счастья, мой любимый человек! Пусть тебе встречаются только добрые и светлые люди! И никогда не забывай, что у тебя все получится!»

      Я слушала, радостно улыбаясь.

      – А сейчас – главный подарок!

      Дим поднял лежащую в траве гитару, продел плечо в лямку, принял серьезный вид, подходящий под торжество момента, и, глядя мне в глаза, начал нежно перебирать струны. Он частенько на слух подбирал мелодии, но этой я никогда не слышала, он раньше ее не исполнял. Мелодия была незатейливой, но полной какой-то необъяснимой романтики, чего-то чистого, светлого. Дим сначала играл тихо и плавно, перебирая струны легкими касаниями пальцев, а потом внезапно с силой ударил по ним. Мотив изменился.

      «Так это песня, – поняла я. – Вот сначала был куплет, а теперь припев – более короткий и динамичный, даже в чем-то… рокерский, бунтарский, как мы любим. Как рокерская баллада. Но чья? Что это за группа?»

      Песня казалась такой знакомой, но я напрасно вспоминала, где я могла ее слышать. Дим закончил играть и плавно отвел руку в сторону. Струны какое-то время продолжали звенеть и вибрировать.

      – Ну как?

      – Это было… так красиво!

      – Как ты думаешь, что это?

      – Это точно песня…

      – Так!

      – Что-то знакомое, но вот слов не могу вспомнить…

      Дим довольно и загадочно улыбнулся.

      – Правильно, не можешь вспомнить, потому что слов пока нет.

      Я смотрела на его поддразнивающую улыбку. Диму явно нравилось мое замешательство.

      – А что ты представляла себе, пока я играл? Ну, вот что ты видела?

      Я задумалась.

      – Тихий летний вечер, закатное солнце, широкие поля и … возможно полет большой красивой птицы над этими полями… Эта музыка, Дим – это молодость, это свобода. Это путешествие с любимым человеком по просторам какой-нибудь прекрасной страны… – меня внезапно осенило – Это в чем-то, наверно даже… я сама. Нет, это мы с тобой!

      Дим был невероятно доволен. Его лицо сияло. Он явно услышал то, что хотел услышать. Захлебываясь от восторга, он объяснил:

      – Ну, конечно это ТЫ, потому что это музыка для твоей первой песни! Вот почему она тебе знакома, но слов не помнишь – ты их просто еще не написала! Но когда-нибудь это