Планета Дуг. ЮРа Комаров-Миргородский

своих земель. Территория эта довольно большая, аж до самого великого разлома, что в 500-х километрах на западе. Они не знают, что за ним. Мы знаем.                               Там другая порода жителей, другой вид главенствующий. Там – сумчатые миты. Главное их различие – самосвалы и кроты в одном лице, а точнее в двух трёхглазых лицах, спереди и сзади, или наоборот. В общем, не знаю, где у них начало, где конец. Знаю только, что землю они сами нагребают себе в подбрюшные мешки и сами таскают. Ноги растут практически из спины и огибая тело, могут растягиваться или сжиматься, для принятия нужного положения животного. Когда копает – сидит практически вертикально, как кенгуру. Ходит горизонтально. Мешки двойные и двухсторонние. Можно нагребать с любой стороны. Отталкивающее впечатление создают только наросты, бородавки, до нескольких сантиметров в диаметре, по всему телу. У них они являются очень чуткими датчиками, сенсорами.                  Что касается разлома – это да! Это отдельная история. Как его преодолевать? До сих пор решаем. Он представляет собой трещину в земной коре практически от полюса до полюса. Как будто из арбуза вынули тонкую дольку. Глубина – до нескольких километров. Ширина – от 200 метров до 50 километров. Единственное место, где из-за близости тёплых, глубоких недр полно открытой, жидкой воды. Она, правда, так далеко, точнее глубоко, что и не поймёшь – тверда ли, жидка ли. К тому же туманы над ней постоянные, пара и газов скопление.                                                                                          Существуют только два приемлемых варианта переправки через пропасть. Первый – по паутине. В некоторых местах песок, измельчённая порода, руда имеют особое, озонирован-ное, намагниченное состояние. Сдуваемые к обрыву, они не падают вниз, а накапливаются, нарастают, как железная стружка на магните. За тысячелетия получаются огромные навесы, арки, не соединяющиеся, правда, посередине. Я, во всяком случае, таких не знаю, не припом-ню. Видел только, как в местах, где нарощенные берега подходят близко друг к другу, до 150 метров, пауки сооружают некие сети, мосты. Однажды даже посчастливилось наблюдать, как начинается складывание, плетение этакого сооружения воздушного. С каких шагов.                  С краёв обрыва, как и везде здесь, свисают гигантские, и не очень, лианы. Они способны вгрызаться в камень, растворять его и извлекать то, что им нужно. На них, соответственно, живёт всякая живность, в том числе летучая. Парят те летуны, высматривая жертву среди лиан, на восходящих из ущелья, потоках. Иногда они попадаются в сети пауковые. У нас, паучьи бывают, а у них – пауковые. Так вот, высушивают эти пауки, значит, одного такого летуна, не едят. Потом паук, что полегче, цепляется, седлает ту бабочку гигантскую сверху и прыгает вниз. На паутине, разумеется. Постепенно, вися так над пропастью, приноравливается и начинает парить. Так, понемногу распуская паутину, достигает противоположного обрыва. Там цепляется, ну а дальше – дело