ЛЕДОХОД. Александр Карпович Лиаанов

самой нижней ступеньке технической иерархии, другое – на самую высокую ступень этой же иерархической лестницы, к замминистру.

      Прости меня, Валентин Матвеевич, что я не воспользовался твоей последней добротой и в технике так и остался «белой вороной» – инженером без диплома.

      Хозяин

      Впервые я его увидел на строительной площадке газораспределительной станции «Броневая», на которой волей проектировщиков суждено было окончиться газопроводу Кохтле-Ярве – Ленинград.

      Говорят, первое впечатление бывает безошибочным и самым точным. К сожалению, я наивно поверил в это, и мне даже теперь неловко вспоминать, как оно меня подвело. Я его попросту счел праздношатающимся, прорабом-неудачником без определенных занятий, в эту горячую пору, когда все работали на пределе человеческих сил, способному только раздражать людей тем, что всюду сует свой нос, путается под ногами и мешает.

      Ведь в самом деле, сварщик занят монтажом задвижки на пылеуловителях, он тут как тут; присядет на корточки возле сварщика, отнимет на минутку у того держатель, неспеша прикурит от раскаленного электрода, вернет держатель – и продолжает беседу: «Последний денек сегодня курим, завтра снова газ пожалует». Поговорил со сварщиком, идет к изолировщицам, колупнет ногтем на трубе зеркально сверкающий битум, кинет шуточку – чумазые и прокопченные у битумоварок девушки зальются смехом; он себе так же степенно топает к рабочим, занятым у мачты грозозащиты. И с теми о чем-то потолкует; те ему показывают на прибор: «сопротивление в норме»; нет, он заставляет перенести медные штыри, втыкать их в другое место, сам помогает распутывать провода между штырями и приборами. Снова все склоняются к прибору – рабочие в брезентовых куртках, похожие на пожарников, – вдруг умолкают, точно ученики, уличенные в списывании задачки: «Ваша правота, усилим заземление». Иной раз присядет он один где-нибудь на железных ступеньках лестницы, ведущей на крышу станции, озирает весь двор, точно заводской цех весь густозаселенный задвижками и регуляторами, пылеуловителями и сепараторами; он о чем-то сосредоточенно думает, или что-то записывает в блокнотик.

      Нет, что ни говорите, – занятный человек! Он один, впрочем, кажется безразличным ко всему происходящему вокруг.

      Другой раз раздумья его сопровождает все же какое-то действо. Не отрывая взгляда от работ на дворе, он, сидя на тех же ступеньках и все так же сосредоточенно размышляя, безотчетным жестом выковыривает из кармана своего побуревшего, некогда бывшего коричневым, реглана газетный сверточек, с сохлым батоном – жует. Делается это настолько механически, что можно с уверенностью сказать, что он, занятый своими мыслями, не замечает сам, что ест; что и не заметил бы, если бы сверточка с сохлым куском батона не оказалось бы в кармане. Порой жевание тут же прекращалось, и он с неожиданной прытью спешил к какой-нибудь задвижке, которую лихие монтажники пытались «оживить» посредством двух-трех