советовали также бросить курить, но силы воли для этого не хватало. Коллектив хора был на девяносто процентов женский и возрастной. Единственный, кроме Петра, мужчина играл на балалайке, помогая пианистке, организовавшей этот кружок. Хористки, почти все вдовы, веселили Колобродина, завлекая, каждая по очереди. Но мужчина боялся себя, веря словам сестры, что смерть трёх жён − следствие его тяжёлой энергетики. А в то же время он мечтал освободиться от опеки Валентины, навязчивой и часто беспардонной. Если бы не деньги за сдачу московского жилья, что были хорошим подспорьем к зарплате, ушёл давно бы. А так – терпел, мысленно осуждая родных за то, что не пользуются землёй, как следовало бы. Вот у соседей так всё как есть по уму – сад, теплицы, грядки на улице, курочки в загоне и даже кролики. Потому как не прожить в деревне без хозяйства. Он так прямо это соседке и сказал. Мать Анны, Тамара Николаевна Родина, хозяйствовавшая в доме и одна поднявшая внука Диму, тоже была записана в хор. Приходила она не каждый раз, но, когда появлялась, они с Петром всегда шли домой вместе. А ещё иногда Колобродин заглядывал к соседке «на огонёк», вспоминая навыки игры на гитаре. В молодости его даже считали способным музыкантом, и кто знает, как сложилась бы его судьба, если бы не начал курить канаплю. Впрочем, посиделки с Тамарой случались редко. Дмитрий, недавно женившись, привел супругу к бабушке. Тяготея думками, сродни Емелиным, молодожёны, похоже, тоже ждали, пока в руки приплывёт щука. Пенсии Тамары Ивановны хватало только на насущное, а те деньги, что дети регулярно присылали из Приднестровья, Дима полностью тратил на нужды свои и Риты. Охочая до столицы и её соблазнов, молодая жена аппетиты имела несопоставимые с миниатюрной и неброской внешностью. Получив в родном Курске диплом медсестры, работала изредка, да когда выспится. А могла бы устроиться и в больницу в Старой Купавне, не говоря уже о Москве. Но свободный график, позволяющий греться в мужниной норке, нравился мышке больше. Тамара на это только разводила руками:
− Я не понимаю, девочка, колготы штопаешь, а работать не идёшь. Неправильно всё это.
− Зато удобно, − дерзко отвечала Рита. Муж был на её стороне. Молодому человеку вообще казалось, что жизнь – штука несправедливая. Без матери и отца, он рос без особого вкуса к жизни, но стараясь не расстраивать бабушку. Учился хорошо, поступил на факультет управления транспортом в МАДИ, в 22 года получил диплом по специальности «Организация и обеспечение безопасности дорожного движения», но с тех пор только и делал, что бросал работу и принимался за новую. И вроде бы была востребованность в таких специалистах, как Дмитрий, и работать его приглашали в хорошие организации – Департамент транспорта Московской области, Федеральное дорожное агентство, Мосгортранс, но платили мало, работать заставляли много, перемещаться приходилось едва ли не круглосуточно, отпуска ждал на последнем издыхании. Десяти лет такой занятости Диме хватило, чтобы понять – он хочет работать только на себя.
− Ты, бабуль, не переживай, всё образумится, − уговаривал он бабушку.
