Лишний в его игре. Алена Филипенко

неубедительно хвалю я.

      – Еще докрасить надо. Ручку я почти сделала. В нее вставляется светодиодный фонарик, который сверху закрывается трубкой. Фонарик включается, и трубка будет светиться, как настоящий меч! Здорово я придумала, да? Сама догадалась!

      – Здорово. Антон еще не знает своего счастья: он будет обладателем самого крутого лазерного меча в истории. Сам Оби-Ван ему бы позавидовал.

      Ксюша смотрит на меня с подозрением:

      – Ты сейчас серьезно или язвишь, как всегда?

      Она знает, что я не понимаю маниакального увлечения «Звездными войнами». Я ведь довольно часто подкалываю ее на этот счет.

      Усмехаюсь:

      – Я сама серьезность, как всегда!

      Ксюша вздыхает и мотает головой, показывая, что мне просто не дано ее понять. Какое-то время мы молчим: я упражняюсь, она заканчивает подарок.

      – Все готово! – наконец сообщает Ксюша и с гордостью показывает мне меч. Включает фонарик на рукоятке, клинок загорается. – Как думаешь, Энни понравится?

      – Он будет в восторге! – Я даже не скрываю сарказма. – Кому же не понравится такой вот пылающий синий фаллос?

      Ксюша бросает в меня роликом скотча. Я не реагирую.

      Все-таки странное у нее отношение к Антону. Похоже, она правда видит в нем только своего экранного возлюбленного. Даже называет его Энни – так же, как Падме Энакина. Таскает на все сходки старворцев. Их отношения строятся на постоянной игре, где четко распределены роли и все по сценарию. А я вот часто гадаю – что по этому поводу думает сам Антон? Не то чтобы его взгляд горел щенячьим восторгом от «Звездных войн». Скорее наоборот – в глазах грусть и какая-то рабская покорность судьбе.

      Затем я возвращаюсь к мимической зарядке. Ксюша дает мне новые упражнения, а сама, критически осмотрев рукоятку меча, что-то там такое замечает, хмурится и хватается за краски и кисточку.

* * *

      С балкона ссору соседей слышно хорошо, особенно после того, как я убрал несколько учебников со стеллажа и засунул в образовавшуюся нишу любопытное ухо.

      – Звонила Елена Андреевна! Ты опять прогулял школу! – возмущается Катерина Николаевна.

      – Задолбала меня твоя школа! – кричит Ярослав. – И твоя Елена Андреевна! Это не школа, это гребаная жадная «Матрица»! А мы там – свиньи-копилки на ножках!

      – Следи за языком, молодой человек. Это твоя третья школа за два года, и тебя всегда что-то не устраивает! Может, дело не в школе, а в тебе? Может, это намек, что пора повзрослеть наконец? И куда это ты собрался?

      – Гулять! – рявкает Ярослав.

      – Время видел? Восемь часов, завтра в школу!

      – Мне плевать!

      – Я тебе не разрешаю.

      – Да мне пофиг на твои запреты!

      – Ты переходишь все границы. Привык, что мама тебе все позволяет? Завтра же создам для тебя таблицу с системой штрафов, и за каждый твой проступок…

      Но и на это он лишь с презрением рыкает:

      – Да вводи что хочешь! Плоди свои гребаные таблички, вся жизнь у тебя – сплошная табличка!

      – Зачем