Прелести жизни. Книга первая. Мера жизни. Том 4. Александр Черевков

имел ни вида, ни цвета, так как на нем лежал огромный слой дорожной пыли.

      Такая же пыль была и на тех, кто был в этой мотоколяске, то есть, на нас. Мы были покрыты таким огромным слоем пыли, что стали одним целым вместе с драндулетом.

      – Салам алейкум, кунак! – приветствовал нас, хозяин мазанки. – Заходи, гостем будешь. Мы все будем рады гостю дорогому. Отведай хлеб и соль нашего дома. Отдыхай с дальней дороги, как дома. Мой дом – твой дом. Будь хозяином в нем. Всё в этом доме твоё. Располагайся, где тебе будет удобно. Ты лишь пожелай.

      Хозяин приветствовал отца с улицы до порога своей мазанки и кланялся отцу постоянно.

      Можно было подумать, что мой отец какой-то знаменитый гость или представитель Аллаха на грешной Земле.

      Но, так принято встречать всех гостей в горах Кавказа. Таков закон гор, перед которым все равны. От случайного гостя до знатного человека. С таким уважение горцы относятся к своим гостям.

      Готовы отдать им всё, что есть. Мой отец тоже отвечал приветствиями на приветствие хозяина мазанки и также постоянно кланялся ему.

      Как только они добрались до порога мазанки, из дома вышла жена хозяина мазанки с огромным медным тазиком и национальным медным кувшином в руках.

      Всё содержимое поставила возле порога и жестом руки пригласила отца сесть на коврик, который женщина постелила специально для моего отца. Отец сел на коврик. Хозяйка дома, назовём её так по-русски, у большинства наций Дагестана нет в лексиконе понятия хозяйка дома, так как есть хозяин дома и этим всё сказано, так вот, хозяйка дома сняла с моего отца обувь и принялась мыть ему ноги.

      После того, как ноги отца были вымыты, хозяйка вытерла ноги отца специально для ног приготовленным льняным полотенцем. Затем стала поливать отцу на руки.

      Отец умылся над тем же медным тазиком. Когда процедура с водой закончилась, отцу принесли чистую домашнюю одежду. Это были огромные белые штаны и такая же большая рубашка.

      Отец снял с себя верхнюю одежду и надел чистое на себя. Хозяйка повязала на отце штаны и рубашку огромным женским платком. На ноги отцу хозяйка надела самодельные шлёпанцы из сыромятной кожи с задранными носами.

      В таком наряде мой отец отправился в комнату для гостей. Все взрослые мужчины пошли за моим отцом, чтобы угождать своему гостю. Всё это время, дети этой семьи и хозяин, наблюдали за происходящим.

      Вместе с ними. Когда мой отец и взрослые этой семьи скрылись в комнате, до меня подошли старшие дети семьи. Дети были старше меня, но не взрослые.

      Самый старший брат стянул с меня всю мою грязную одежду, а старшая сестра вылила на меня воду из огромного кувшина. Затем дети всей оравой, а их было десять детей, вытирали меня огромным полотенцем.

      После чего напялили на меня, то же самоё, что надели на отца, только в детских размерах. Всю процедуру дети проделывали со мной в грубой форме, словно хотели меня проучить за что-то, в чём совершенно не был виновен.

      В то время, как с моим отцом, эта процедура, проводилась по всей форме