Обезьянка. Геннадий Дорогов

сделать в таком цейтноте. День у Оли был расписан по минутам. Она училась в консерватории по классу скрипки, не представляла свою жизнь без музыки, отдавая ей основную часть своего времени. Эта постоянная занятость, как и беспредельная любовь к музыке, вызывала у Виктора досаду и раздражение.

      Он тоже любил музыку – не ту, которой занималась Оля, а современную, забойную, от которой волосы на голове вставали дыбом. Но любил он её как потребитель, то есть в той степени, в какой она доставляла ему удовольствие, помогала расслабиться. А вкалывать ежедневно помногу часов подряд ради звуков – это не для него. Этим пусть занимаются другие, увлечённые и восторженные натуры – дураки, вбившие себе в голову чёрт знает что. Виктор не верил в восторженность, считая её самым фальшивым чувством.

      Но об этом он не говорил и никогда не скажет Ольге. С нею он будет терпелив и внимателен, проявляя внешне уважение к её всепоглощающей страсти – скрипке. Ведь скрипка и была той причиной, по которой Виктор познакомился с Ольгой, сделал всё возможное и невозможное, чтобы понравиться ей и завоевать её доверие.

      Оля пришла на свидание со своим неизменным чёрным футляром. Она торопливо подошла к своему кавалеру и, часто дыша, сказала извиняющимся голосом:

      – Витенька, пожалуйста, не сердись! У меня просто не получилось раньше прийти.

      Виктор глубоко вздохнул.

      – Жаль.

      – Витя, я действительно не могла прийти раньше. Просто не хватило времени.

      – Это наша главная проблема, – сказал он полушутя-полусерьёзно.

      – Но ты не сердишься? Правда, не сердишься?

      Виктор улыбнулся.

      – Нет, не сержусь. Разве я могу на тебя сердиться? Но всё равно жаль. Так хотелось побыть с тобой! А это тебе.

      Он протянул девушке крупную розу, которую держал в руке. Оля взяла цветок, поднесла к лицу.

      – Какой красивый! И как чудесно пахнет! Но мне пора бежать.

      Она сделала шаг и вдруг остановилась.

      – А знаешь что: пойдём со мной! Я упрошу Зинаиду Павловну, она разрешит тебе присутствовать на репетиции.

      – А она ворчать не будет? Я очень боюсь ворчливых тёток.

      Виктор зябко передёрнул плечами, показывая, какой страх на него нагоняют ворчливые тётки. Оля засмеялась.

      – Надеюсь, что нет. Ну, разве что чуть-чуть, да и то в начале. А потом ты покоришь её своим обаянием, и она не будет возражать против твоего присутствия.

      Виктор изобразил на лице шутливое смущение.

      – Оленька, я сейчас покраснею. Уж какое там обаяние…

      Оля перестала смеяться и уже вполне серьёзно сказала, глядя Виктору в глаза:

      – Ты очень обаятельный мужчина, Витя. Ты невероятно обаятельный. Тебе ничего не стоит вскружить голову любой девчонке. Наверное, у тебя было много красивых женщин.

      – Для тебя это имеет значение? – спросил он.

      Оля отрицательно мотнула головой.

      – Нет. Просто, не понимаю, что ты во мне нашёл.

      «И хорошо, что не понимаешь, а то бы ты меня к себе на километр не подпустила», – подумал Виктор, а вслух сказал:

      – Я