Предприимчивые люди. Павел Белик

нас небольшая: кроме нас с женой, двое детей ещё, ну и там тетки две, дядек столько же, племянник с женой, и всё, пожалуй, кому картошка нужна была. Возбуждение помню, азарт. Никогда не сажали, всё у соседей спрашиваем, как и что. Посадили, закопали, довольные. Ждём урожая. Гляжу, а сосед через два двора (у него тоже такое же поле вспахано и засажено) лопатой что-то ковыряет, копает, понятно, но сразу и сажает именно картошку. Удивился я очень. Ведь у него целое поле посажено, как и у нас. Сразу спросить неудобно, знаю его плохо ещё, а интересно до ужаса, в чем суть? Всё же не выдержал, подошёл, спрашиваю, зачем, мол, ещё, если и так вон сколько. Он ответил, и ответ поразил меня до глубины сознания. Теперь пытаюсь на мир смотреть ещё и его глазами, мир открывается ярче и немного с другой стороны.

      – Э… ты вот только приехал и не знаешь, что картошка разная вырастает. Если из-под трактора – одна, из-под лопаты – другая. Любое живое существо, а она живая, внимания, заботы требует. Корова в колхозном стаде столько и такого молока не даст, как своя, ей любви мало. Свою с выгона хлебцем встречаешь, ласковым словом, вот и она иначе живёт, чувствует, что нужна, любима, а колхозной и жить, я думаю не очень хочется, посмотри, какие они тоскливые. Доярка пришла, механизм включила, и к другой. Кому понравится? Концлагерь, да и только, а не жизнь. А картошку эту я для себя сажаю, сам буду есть, а та, что в поле из-под трактора, на продажу да скотине на корм, вручную столько не вырастишь, а себе ещё могу.

      – Так-так, значит, себе получше, а другим всё равно? Так получается?

      – Пусть сами себе выращивают, я не против.

      – А хлеб тоже себе сами печете? А сахар, а рис, гречу выращиваете?

      – Ну, ты загнул. Что могу, то могу. А другие, они другие и есть.

      Во как интересно мы живём, подумалось мне. Действительно, ведь каждый так думает. Для себя получше, а дальше хоть трава не расти. Или нет? Вспомнился мне мой друг юности, в перестройку он арендовал подвал, сапоги ремонтировал. Делал одну-единственную операцию. У женских сапог по ранту лопалась кожа, и ноги промокали, так он наращивал кожу, подклеивал, да так, что сапог уже сносится, а его ремонту ничего, и незаметно, что и ремонтировался, хоть на выставку. Рядом работал приятель и выполнял заказов в два раза больше. Разговариваю со своим:

      – А ты что же? Вон Володя и денег больше и люди довольны.

      – Ну, денег, может, и больше, а насчет людей, не знаю, посмотрим.

      Действительно, прошло месяца три, перестали к Володьке обращаться, он потом другие операции стал выполнять.

      – Ну, дела, – говорю, – ты что, знал, как надо?

      – Нет, просто если сделаю не очень хорошо, не так, как себе, ночь плохо сплю, приду пораньше на работу, и всё переделаю заново. На душе сразу спокойно, легко, и людям в глаза смотреть приятно, знаю, что я перед ними честен.

      От человека зависит, что ли? Так что мы все другие, если наши машины мы же сами и покупать не хотим? Немецкую с удовольствием, а русскую не надо? Почему? Не для себя делаем, получается?

      Так вышло, что теперь у меня есть друзья не