Прикосновение Аполлона. Светлана Еремеева

ты успел так опьянеть? – спросила она, когда Луис свалился без сил на огромный диван из белой кожи посреди гостиной. – Мы виделись часа три назад. Ты был в полном порядке.

      Санчес молчал и пристально смотрел на нее. Затем он достал сигарету и закурил.

      – Скажи, Таня, – начал он, с трудом ворочая языком. – Что ты имеешь против меня?

      – Честно? – Таня села рядом с ним.

      – Да. Честно.

      – Ничего.

      – Тогда что ты сегодня устроила на площадке? Чего ты хотела от Дика? Когда ты уехала, он был сам не свой. Придирался ко мне по каждому чиху.

      – Да неужели?

      – Представь себе. Это твои гомофобные штучки… Я знаю…

      – Это ложь. Я никогда не была гомофобом. Не смей меня в этом обвинять!

      – Тогда что?! Что тебе надо от меня?! – взвизгнул Санчес и, обессилив, упал на спинку дивана.

      – Что мне нужно?

      – Да. Скажи.

      Таня придвинулась к нему и пристально посмотрела Луису в глаза.

      – Мне нужно, чтобы ты действительно был Аполлоном. Не комедиантом, изображающим Аполлона, – сказала она, немного повысив голос. – Не шутом! А самим Фебом! Светом! Огнем! Солнцем! Понимаешь?!

      Произнося последние слова, Таня перешла на крик. Санчес замер и смотрел на нее во все глаза. Казалось, он с трудом мог дышать. Со лба скатывались капли пота. Весь его тонкий белый льняной костюм пропитался влагой. Он все смотрел и смотрел на Таню. Не мог оторвать глаз. Все думал о чем-то.

      – Аполлоном? – прошептал он.

      – Да.

      – Но я человек… Всего лишь человек… Я знаю, ты помешана на методе Станиславского. Мне говорили об этом. Но я этому не учился. Я пришел в кино прямо со съемочной площадки… сама знаешь, откуда пришел.

      – А раз знал, зачем брался?!

      – Я не способен чувствовать так, как того хочешь ты. Я не учился чувствовать, вживаться, становиться кем-то.

      – Не учился… Но ты все это понимаешь. У тебя получается. Не всегда, но получается.

      Санчес завертел головой в знак несогласия.

      – Нет. Не получается!

      Таня вскочила с дивана и принялась расхаживать из угла в угол.

      – Ты должен подумать, – сказала она. – Хорошенько подумать. Либо ты становишься Аполлоном, либо…

      – Либо что?

      – Либо мы все проиграем.

***

      Едва Санчес, объятый серьезными и глубокими раздумьями, покинул дом, Таня тут же позвонила Курту. Он как раз разрисовывал здание в центре одного небольшого городка в Тироле. Лицо Курта было покрыто респиратором и прозрачными защитными очками. Он сидел в люльке посреди широченной и высокой стены. Над ним расстилалось бесконечное голубое небо без облаков. Где-то вдали летел малюсенький самолет. Внизу колыхались верхушки деревьев в парке. Парк напоминал зеленое озеро, его поверхность едва заметно колыхалась под порывами ветра.

      – Как там дела, Таня? – прохрипел Курт сквозь маску. Она с трудом различала его голос.

      – Да в целом все нормально. Работаем.

      – Вот и я работаю.

      Курт, видимо, улыбнулся. Таня