Сделка со Смертью. Таня Лисаевская

оплот эго, тщеславия, цинизма. Нам кажется, что только большое дело может иметь ценность. Только известность сделает нас значимыми. Я уже не говорю об обратной стороне успеха, которую не учитывают в погоне за первым местом. И того, что неизбежно ты оттуда сойдешь. Иначе бы мир был имени одного какого-то человека, который стал абсолютным победителем, но так не бывает.

      Он развернулся к ней корпусом и, глядя в глаза, произнес:

      – Настоящее чудо – очень простое, Ида. То, что ты делаешь сейчас – это уже совершенство. Ведь раньше ты этого делать не умела. Ты сегодня победила, потому что вышла на сцену с больной ногой.

      – Это было так заметно, – скривилась она.

      – Нет, но я ведь не просто так пошел учиться на врача, – усмехнулся Рэй. – Ты победила, потому что этот танец хоть в чем-то, но был неповторимым. Даже благодаря боли в твоей ноге, ведь так? Не бывает такого, чтобы мы делали все в своей жизни одинаково. Любое действие всегда берет что-то новое для опыта. Это и есть твоя значимость. Привносить что-то свое.

      Ида задумалась о сегодняшнем танце. Она проиграла не из-за того, что не была профессионалом, как она думала и что услышала от судей, а потому что пыталась себя впихнуть в чужую шкуру. Исполнять не свое вовсе. Может, ей и не хватало смелости, навыков и тренировок, чтобы танцевать на пилоне, но сегодня она сделала для этого больше, чем за все годы своей любви к этому виду танца.

      – Голодная?

      Черт, как же неприлично. Урчащий живот, наверное, разбудил сейчас все крыло, а не только привлек внимание Рэя.

      – Д-да.

      Утренняя шаурма – это все, что Ида съела за день.

      – Тогда идем к нам, – Рэй спрыгнул с подоконника, взяв ее рюкзак. Под кожей парня напряглись мышцы, и Ида задумалась, в чем же профи он? Какой была его история? Он знал, о чем говорит.

      Пока она рассуждала об этом, они остановились у комнаты «413».

      О, нет. Нет. Нет.

      – Ты чего? – Рэй заметил ее реакцию. – Я не кусаюсь. Привыкай к общажному гостеприимству. Только чай и ничего больше. Ида, – очень серьезно произнес он ее имя. Словно пытался донести пугливому котенку, что в его руке еда. Но Ида не Рэя испугалась.

      – Ты… – и не смогла ничего придумать, кроме правды. – Твой сосед… Тот парень. В общем, у него еще прическа как у тебя.

      Только Рэй был блондином.

      – Как у Дикаприо в «Титанике»? – опередил он ее объяснения.

      – Как у Каза Бреккера из «Тень и Кость».

      Его смех мягким звуком прокатился по коридору. У Рэя вышло это так легко и беззаботно. Неужели люди вообще умеют так искренне смеяться? Ида ощутила тепло, исходившее от его янтарных глаз, в них плескался свет не из-за отражения коридорных ламп, а из самого сердца.

      – Молодежь, – беззлобно подтрунил он.

      – Можно подумать, ты уже старик, – не удержалась Ида.

      – Кто знает, вдруг я инопланетянин и мне миллиард лет и просто похитил тело этого парня. Заходи.

      – И после этого я должна принять твое приглашение? – на