Выживи, если сможешь (о жизни, о любви и не только), или О чём не расскажут родители. Алёна Марьянова

в калейдоскопе, путаясь в затейливых узорах.

      В комнату вошла незнакомая девушка. В одной руке она держала сигарету, другая была занята тяжёлым пакетом, из которого доносился звон бутылок. Стас с удивлённым выражением лица уставился на неё и громко воскликнул: «Ева, ну наконец-то!»

      Время исчезло, было непонятно день сейчас или ночь, холодно или тепло, кто и что говорит, слова потеряли всякий смысл. Серёжей, как марионеткой на невидимых ниточках, управлял кто-то извне, заставляя смеяться над всем, куда бы ни попал взгляд….

      Раздался грохот срываемой с петель входной двери. В квартиру ворвались вооружённые полицейские, заполняя собой всё пространство…

      Очнулся Серёжа в СИЗО. На соседней кровати сидел знакомый парень со злополучной квартиры. Увидев, что Серёжа открыл глаза, он подошёл к нему и озабоченно спросил:

      − Деньги есть?

      − Ннет, − в горле першило, и от сухости во рту язык еле ворочался. – Зачем тебе?

      − Доза нужна, братан. Не достану – сдохну тут.

      Паренька звали Слава. От него Серёжа узнал, что Стас успел свалить от ментов через окно, что все, кого накрыли, проходят по статье об организации наркопритона.

      Всю ночь Серёжа не мог уснуть. Казалось нереальным то, что он здесь. Вот сейчас он проснётся, а на кухне мама жарит яичницу, а отец, уткнувшись в ноут, просматривает новости. Но железные кровати не исчезали, тусклый свет из коридора пробивался из-под щели двери в мрачную камеру, еле подсвечивая холодным светом обшарпанные стены и раскачивающуюся под потолком разбитую лампочку.

      Под утро Слава начал тихонько поскуливать от боли на своей кровати. Дальше – больше. Его трясло, майка была мокрая от пота. Серёжа подошёл к нему, чтобы как-то помочь, но тот в страхе шарахнулся от него, забился в угол и заорал: «Не подходи!»

      Через несколько часов Славу увели на допрос, а в камеру привели новенького. Это был коренастый невысокий мужик лет 40 не самой благовидной наружности. Он подошёл к Славкиной кровати и скинул его вещи на пол. Серёжа возражать не стал. Ещё одну проблему решать сейчас не хотелось. Нервы были на пределе.

      Когда Славик вернулся, он в бешенстве подлетел к новоприбывшему:

      − Ты чё? Кто такой? Освободил место!

      Мужик ухмыльнулся. Затем последовала короткая серия ударов – и Слава, заливая пол кровью, струйкой, вытекающей из носа, очутился на полу рядом со своим матрасом» …

      Лера притихла, только исподтишка следила за Серёжиным выражением лица. Когда он замолчал, робко спросила:

      − Сколько ты там просидел?

      − Чуть больше месяца.

      − А что было потом? – спросила Лера, не дождавшись продолжения рассказа.