Подростковые истории. Ирина Омельченко

ее слова. И все понимала тоже прекрасно. Но ничего не могла с собой поделать. Значит, я не только отступилась от борьбы за этого человека, но еще должна помочь своей подруге завоевать его?! Самолично передать его в чужие руки. Хотя, он никогда и не был моим, конечно. Но на это я пойти не могу. Не могу, хоть режьте меня!

      Может, прямо сейчас признаться, что он мне нравиться? Алена поймет, и не будет настаивать на своем плане. Более того, она почувствует во мне соперницу, скрытую угрозу ее счастью, и постарается держать меня подальше от Паши. Правда, в наших отношениях произойдет разрыв – дружба не терпит соперничества в любви. Я потеряю подругу. Единственную подругу!

      Нет, на это я тоже пойти не могу.

      Придется страдать молча. А для нее придумать другое объяснение, и отказать. Непременно отказать!

      – Я подумаю над этим, хорошо? – Отсрочка приговора уже праздник. Может, я и струсила, но кто меня в этом обвинит? – Ладно. Спи, не буду тебе мешать. Пока.

      – Пока. Спасибо, Анюта. Ты самая лучшая!

      Как после этих слов можно в чем-то признаться? Я загнала сама себя в угол и не вижу из него выхода. Тут два варианта: или я страдаю сама, или причиняю боль окружающим. Нет, только не последнее! Я сделаю все, что смогу.

      А боль, что боль? Придется потерпеть. Ведь жила ты без него как-то все это время, Аня Молотова. Теперь тебе придется вспоминать: как?

      11

      Последующие несколько дней мало, чем отличались друг от друга. Утром – в школу, днем – со школы. Видимость разнообразия только в смене предметов, и в неожиданно наступившем выходном. Все-таки в воскресенье мы отдыхаем! Слава богу, а то даже интерес к учебе стал угасать, настолько все одно и то же. Надоело!

      Хотя были волнительные для меня моменты, которые создавали настойчивые участницы сафари. Они теперь сменили тактику и действовали осторожно, издалека. То одна девочка присядет рядом с Пашей – мило поболтать, то другая нечаянно столкнется с ним на перемене. Если бы не было того штурма в первую ночь, он ни за что не догадался бы, что за ним ведется охота и тотальная слежка. Однако, наученный горьким опытом, кумир держался подальше от своих поклонниц.

      Меня эти мелочи волновали мало. Нет, конечно, тонкие иголки ревности впивались в сердце. Но, судя по реакции Паши, все усилия были бесполезны.

      И я успокоилась.

      Видимо, его сильно напугала бурная реакция девчонок. Он даже вел себя, как монах в келье – ни разу не воспользовался ситуацией! Ни взгляда, ни слова, ни флирта. Хотя виной тому страх, мне все равно приятно.

      Другое дело, что Алена все-таки решила воплотить в жизнь свой план, и приступила к его осуществлению на следующий день, после нашего разговора. Я видела, как на одной из перемен она увлекла в актовый зал несчастного Витю, который от радости прыгал на одной ножке. Бедняга. Совсем она про него забыла. А в понедельник он опять ходил счастливый – они снова шептались о чем-то в коридоре. Интересно, как Алена будет объяснять ему, что на свидание, по сути, иду с ним я?

      Стоп, а будет ли она это объяснять?!

      В