Нефть и любовь. Виктор Далёкий

только расстались и случайно встретились у проходной, она неожиданно сказала: «Я развелась… У нас на Кавказе в Армавире считается, если женщина в разводе, то это плохо. Поэтому у нас не разводятся». С тех пор прошло, кажется, много лет. Я потерял мать. Она тоже потеряла отца и мать. И сейчас мы ходим с ней рядом так, будто друг друга не знаем. Смотрим сквозь, равнодушно, источаем холод, как будто давно-давно замерзли и не можем оттаять, разморозиться. Мы рядом и в то же время далеко друг от друга. Однажды я встретил женщину, которая удалялась от меня по тротуару. Между нами образовалось расстояние, которое не позволяло утвердиться в своих ощущениях. Но мне почему-то показалось, что это шла она. Мне так показалось. И я сказал себе, что этого не может быть. Хотя женщина от меня удалялась знакомой походкой, внешне, по фигуре, она выглядела иначе. Эта женщина обладала полной фигурой, тогда как Галя всегда следила за собой и держала талию. На этой женщине было надето джинсовое платье. Кажется, такое я когда-то видел на Гале. Только туфли на высоком каблуке под десять сантиметров являлись принадлежностью той Гали. Тогда как фигура мне представлялась слишком полной. И я не мог понять, как может быть, чтобы шея у женщины оказалась такой полной. И как она может быть такой же, какой когда-то была ее талия. Я так и остался в неведении, была это она или нет. Я не поднимал на нее глаза, когда она проходила мимо. Не рассматривал ее платье. Едва заслышав стук ее каблуков, отворачивался и старался уйти с ее пути. Да, нас преследовал барьер боли, который мы не могли преодолеть.

      Под Новый Год я улетел в командировку. До командировки и во время командировки я думал от том, что ищу своего человека, который меня поймет и который обо мне многое знает и который со мной многое пережил. И мне казалось, что таким человеком является Галя.

      В это время я часто летал в Когалым. Этот город произвел на меня сильное впечатление. Город нефтяников и крепких надежных людей. Я его полюбил. И мне хотелось в него возвращаться. Находясь под впечатлением от него, я ходил по городу, работал на базе и месторождениях, и все время напевал строчки, которые крутились у меня в голове.

      Когалым, Когалым, Когалым.

      Черная кровь под нами.

      Неожиданно к этим двум строчкам добавились еще две. И теперь я ходил и напевал сам себе.

      Когалым, Когалым, Когалым.

      Черная кровь под нами.

      Мы качаем ее сердцами страны,

      Приближая заветные дали.

      Из командировки я вернулся к праздничному столу. Стояла наряженной елка, висели гирлянды и блестел серебристый дождь. Все сотрудники ходили наряженными. Я приехал на работу в рабочей одежде прямо с самолета. Мы сели к столу говорили тосты, шутили смеялись. Я, изрядно выпив, поднялся и неожиданно для себя предложил спеть свою песню про Когалым.

      – Хотите, я вам спою песню про Когалым? – спросил я.

      Кто-то сказал:

      – Хотим.

      И я запел песню…

      Когалым

      Минус