Зазимки. Николай Самохвалов

на лодочке летали

      На утес и на луну,

      С высоты обозревали

      Серебристую волну.

      Целовались, не сверяясь

      С курсом, выбранным на слух.

      Улетали, доверяясь

      Не скрипучему веслу.

      Вдруг лодчонку подхватила

      Богатырская волна.

      Подняла и опустила

      Ниже илистого дна.

      Не хочу в воде плескаться -

      Не кефаль и не тунец.

      Мне ли в сумерках купаться,

      Днем по морю – не пловец.

      Не спешу к акульей пасти,

      Сам в восторге от ухи.

      Я привык от злых напастей

      Ускользать всегда сухим.

      Возле чар дыша неровно,

      Гордо пасся у межи.

      Красотой был очарован,

      А свободой одержим.

      Ясно вижу, при разлуке

      Камнем я уйду ко дну.

      Предложил спортсменке руку:

      «Не оставлю вас одну!

      Как бы бездны не пылили,

      Шторм – не шторм, когда вдвоем.

      Надо, чтоб по жизни плыли

      Мы единым кораблем!»

      И свобода утонула –

      Пузыри наискосок.

      В тот же миг волна пульнула

      Нашу лодку на песок.

НА ТВОЕЙ СВАДЬБЕ

      Журавушкой – на круг невеста.

      Вдруг – в пляс, порывистей огня.

      В восторге зал. А мне известно,

      Ожоги пляски для меня.

      Звенел хрусталь за снедью горкой.

      Я – за столом, но в стороне.

      Кричали пьяно гости: «Горько!

      Но горько было только мне.

      Ты – мне шептала не крылечке,

      Увидев месяц золотой,

      Что грезишь о таком колечке

      И звездном платье под фатой.

      Я что-то пел, мол, узы липки,

      Кольца не видно при свечах.

      Ты улыбалась без улыбки,

      Так, как танцуешь мне сейчас.

      Волшебны чары у романса,

      Но отстает от ног строка.

      Зигзаг пленительного танца -

      Петля звезде холостяка.

      Руками путы рассекала,

      Чертя полет мечты ногой.

      Невеста негой увлекала.

      А я к стене прижат другой.

      Она пластично волновалась,

      Молчала только одному.

      Она со страстью отдавалась,

      Гостям неведомо – кому.

      Я горячо топчусь на месте,

      Бледнея каменным лицом,

      И всеми фибрами – к невесте

      С чужим рубиновым кольцом.

      Я от любви не отпирался –

      Чуть-чуть пугал полон с ключом.

      Пока я с духом собирался,

      Меня подвинули плечом.

      Звенел хрусталь за снедью горкой.

      Я – за столом, но в стороне.

      Кричали гости пьяно: «Горько!»

      Но горько было только мне.

ТЕБЕ, ЛЮБИМАЯ!

      В Столешниковом – кража,

      На стрёме я – в авто.

      Толь от воров – награда,

      Толь – пуля от ментов.

      Наказано мне плотно

      Стеречь подъезд и даль,

      А я большие окна

      Глазами поедал.

      А там – Шагал с багетом,

      В сапфирах каждый том.

      Недавно