Дочь за отца. Владимир Колычев

надо никому ничего говорить, – сказал верзила.

      – Буслай за нами едет, – подал голос его дружок.

      – Быстро он.

      – Что быстро?

      – Труп в багажник… А он труп в багажник загрузил?

      – Труп? А ты ему сказал?

      – Я ему показал! – голос у верзилы дрогнул от злости.

      – Что ты ему показал?

      – А чего ты на меня орешь? – взбесился бандит.

      – Спокойно, братан, спокойно!

      – Давай назад, жмура забрать надо!

      – Ну назад так назад… А с этими что делать?

      – Что делать?.. – сквозь зубы процедил верзила.

      Растерялся он, и Женя очень хорошо это понимала. Она ведь ног под собой не чуяла, когда сбегала с места преступления, из квартиры Гурских. Думала, с Виталиком все, мысленно видела себя в наручниках и за решеткой. И верзила сейчас в шкуре убийцы, думал, что труп заберут, а его не так поняли. Да и как мог один бандит погрузить в багажник огромного бандита?.. И Женю с Виталиком верзила прихватил сдуру. Не по глупости, а именно сдуру. Вроде и правильно сделал, но с трупом проблему не решил. А если труп останется на месте преступления, Женю точно будут искать. И убить ее – значит только усугубить свое и без того непростое положение… Женя очень хотела надеяться на чудо, но страх продолжал держать ее за душу.

      – Успокоиться надо, братан… Ствол где? – спросил водитель.

      – Ствол?! Ну да…

      – Сбросить ствол надо!

      – Золотой?

      – Если мы возвращаемся, ствол нужно сбросить!

      – А мы возвращаемся?

      – Ну, может, еще не поздно, – пожал плечами бандит со шрамом.

      Женя кивнула. Хорошо, если преступники вернутся на место преступления. Хорошо, если там уже милиция. Хорошо, если их освободят. А если нет?.. Женя очень не хотела умирать.

      Глава 3

      Где-то далеко, через этаж, играет музыка, над головой кто-то ходит, шаркая ногами, в туалете за стеной кто-то смыл в унитаз воду. И все равно тихо в доме. И спокойно. Степан откровенно наслаждался этой тишиной. А покоем тем более. И еще ему нравилось, что за окном минусовая температура, а он на диване в одних трусах валяется. Перед телевизором. Красота!

      В дверь позвонили. Степан качнул головой. Если это по работе, то его нет дома. Он выключил телевизор, закрыл глаза. Устал человек за годы работы, спать лег, заснул.

      Но зазвонил лежащий на полу телефон, на дисплее высветилось: «Комов»… Ну, Федоту-то он не ответить не мог.

      Команда у Степана боевая. Комов, Кулик, Лозовой. Слава Малыгин в уголовном розыске работал дольше всех, и отношение к нему, в общем-то, неплохое, но в разведку с ним Степан бы не пошел. Не командный он человек, Слава, личное ставил выше общественного, вроде бы не сволочь и не предатель, но не друг, а так…

      – Да!

      – Степан, открывай! Я же знаю, что ты дома!

      Пришлось подниматься, открывать дверь.

      Федот разулся, прошел на кухню, по-хозяйски включил чайник. Мощный он мужик, рослый, широкоплечий, лицо широкое, ударопрочный нос, чугунный подбородок. Взгляд умный, проницательный и всегда ироничный, когда чуть-чуть, когда