Дочь за отца. Владимир Колычев

он Сафрона убивать ехал.

      – Да?

      – Кто к вам подъехал?

      – Раньше Коняра был, а сейчас у них Верзила за старшего. Ну, слам с нас снимают. Слам, они так говорят.

      – Верзила, значит?.. Он стрелял?

      – Если честно, я не видел… – качнул головой Безменов.

      – Понятно! – разочарованно глянул на него Степан.

      – Да нет, я на самом деле не видел. Холодно было, а у нас отопление не тянуло, ворота закрыты, Верзила через калитку выходил. Вышел, и сразу выстрел… Как он стрелял, я не видел, а как пистолет доставал, заметил… Честно говорю, не видел я, как он стрелял! Если вдруг вы меня перед судом поставите, я клятву дам, что ничего не видел!

      – Но пистолет видели?

      – Не знаю, может, это портсигар золотой был.

      – Почему золотой?

      – Потому что из золота.

      – Так пистолет или портсигар?

      – Если честно, пистолет.

      – Золотой?

      – Может, позолоченный… Как Верзила стрелял, не видел. А как на девчонку направлял, видел.

      – Значит, Верзила был, еще кто?

      – Верзила, Драч, Буслай… Буслай на «десятке» уехал. Все, больше ничего не знаю!

      Безменов и головой мотнул, и руки в молитвенном жесте сложил, требуя пощады. И он ее получил.

      В отдел Степан ехал через ночной рынок. Днем здесь работало все, а ночью жизнь теплилась только в закрытых павильонах, встроенных в одно здание с окошками на улицу. В одно такое окошко Степан и заглянул.

      Ему повезло, Савелий Пермяков был на месте, что-то шептал на ухо розовощекой продавщице со светлыми кучеряшками. Пермяк заведовал всеми ларьками на ночном рынке, бизнес довольно серьезный, но братва его особо не трогала. Потому как свой он. С Сафроном когда-то начинал, потом понял, что нужно уходить в бизнес, открыл один ларек, другой, первое время совмещал одно с другим, а затем и вовсе отошел от бандитских дел. За «крышу» отстегивал как все, но со скидкой. Торговал контрабандой, но Степан закрывал на это глаза. В обмен на информацию, само собой.

      – Мне бы пару кассет про войну, – сказал Круча.

      Пермяк и услышал его, и увидел.

      – Кассеты не здесь.

      – А где?

      – Мне как раз туда, пойдем покажу.

      Пермяк вышел к нему с кислым видом. Не хочет он стучать на своих, но Степан крепко держал его за одно место, так что вариантов нет.

      Они обошли здание с павильонами, которое служило еще и стеной рынка. Во дворе жилого дома Степан остановился, предложил Пермяку сигарету.

      – Да у меня свои, в общем-то, – пробубнил тот.

      – Давай ты не будешь делать рожу, не так уж часто я к тебе и обращаюсь.

      – Что нужно?

      – Верзила мне нужен. Где он сейчас?

      – Ну, где он живет, я знаю, – вздохнул Пермяк.

      – А девчонку где держит?

      – Какую девчонку?

      – Человека он сегодня убил. Автосервис на Электрозаводской, слышал?

      – Ну говорили.

      – Девчонка там была, все видела. Прокурорская дочь.

      – Была девчонка. А то, что прокурорская дочь, не знал.

      – Где Верзила может ее держать?

      – Логач