Рыцарь Шестопер. Фёдор Соколовский

цен в этом мире, сравнивая только что озвученные примерные прейскуранты дантистов.

      – Может, и придется продавать… – пробормотал он со вздохом. – А сколько мы примерно за того белого в яблоках могли бы выручить?

      – Гром его зовут, – подсказал рассеянно Ольгерд, возясь с рукояткой меча.

      – О! Такой красавец и все тридцать золотых стоит! – в восторге закатил глаза Петри. – Это если не торговаться и продавать быстро.

      У Василия в голове включился калькулятор: «Охренеть, какие у них тут расценки! Пятая часть – шесть золотых. Один пусть на сами коронки уйдет, а пять – чистая прибыль? Или тут золото обесценено?.. Да нет, вон сколько Гром стоит. Такой и у нас по цене хорошего джипа должен пойти. Но в любом случае дантисты здесь тоже настоящую мафию организовали, гребут деньги лопатой, небось больше, чем князья, доходы имеют. И раз такое дело, может, и мне переквалифицироваться в зубных дел мастера? С моими талантами в точной механике я буду жить как у Бога за пазухой! Мм… точнее, как у Перуна за пазухой».

      Он хотел уточнить, с седлом коня продавать или без, но в этот момент Ольгерд воскликнул:

      – О! Крутится! – И продемонстрировал откручивающийся набалдашник рукояти. Вернее, не весь набалдашник, а его верхняя полусфера оказалась снимаемой. – Слышал, что в противовесе иногда что-то прячут, но вижу впервые… – подрагивающим голосом признался оруженосец. – Вдруг там большой бриллиант? – И разочарованно хмыкнул, рассмотрев внутренности: – Всего лишь печать! Несуразная какая-то…

      Он протянул полусферу Шестоперу. Тот стал ее рассматривать, приблизив к свече. Грудастая дева мечом рубит распластанную, словно под прессом, муху. Причем муха раза в три больше самой девы. А вокруг этих двух персонажей чего только не натыкано, не подвешено и не изображено. Какие-то борющиеся человечки, телеги, некое подобие карет, топоры, мечи, диковинные цветки и связывающие все своим ажурным плетением гибкие лианы.

      У плеча, чуть ли не в ухо, пыхтел Петри. Может, он и не все детали рисунка рассмотрел, но мыслил как настоящий хозяйственник или казначей:

      – Грин, ты ведь даже не стал искать свое кольцо-печатку, которое у тебя сорвали с пальца перед водружением на кострище. И вряд ли теперь отыщешь. Так, может, вот эту своей новой сделаешь? В целом мире вряд ли найдется кто-то, кто такую редкость подделать сможет. Разве что какой великий власнеч сподобится точный слепок создать.

      – Может, и так, – задумался рыцарь. И намеренно стал сгущать краски: – Но вдруг эту печать вообще лучше спрятать, а то и уничтожить? Принадлежала она черному колдуну, тот жил здесь тайно, и не факт, что огромное черное зло против всех не замышлял.

      Оба оруженосца чуть ли не с издевкой рассмеялись.

      – Да будь он хоть трижды черный, печать-то тут при чем?

      – Она у каждого своя, личная. Тем более что меч весьма древний…

      – Вот-вот! И никак