Беглец и Беглянка. Андрей Бондаренко

и таинственный Край.

      Охота.

      Охота – серьёзная, многоуровневая и настойчивая, без малейших правил и милосердия.

      На вас, тринадцатилетних.

      Ладно, дяденьки, ловите.

      Только будьте, ради Бога, осторожнее: никто, ведь, не обещал, что беглецы сдадутся без боя…

      И ещё одно. О многих событиях, описанных ниже, уже упоминалось в романе «Дорога к вулканам». Но там это делалось, так сказать, «с точки зрения фантастики». А в этой книге рассказывается – как оно всё было на самом деле.

      Как было – так и рассказано. Ничего не приукрашивая…

      Автор

      Миттельшпиль, середина Игры

      Он осторожно выглядывает из-за крайней разлапистой берёзы Эрмана.

      Возле дотлевающего костра на земле сидит Костька. Его седовласая голова окровавлена. Шаман, ухватившись обеими ладонями за древко своего чёрного посоха, пытается подняться на ноги. Рядом с ним, мерзко ухмыляясь, стоит низенький мужик в пятнистом камуфляже, с автоматом Калашникова в руках.

      Второй «камуфляжник» (высокий и очень широкоплечий), крепко обхватив за талию и плечи, тащит к сборно-щитовому домику упирающуюся Дарью. Автомата у здоровяка нет, но на широком поясе брюк закреплена чёрная кобура.

      План рождается сразу.

      Олег ложится на землю и ползёт по-пластунски в сторону костра. В кулаке его правой руки по-прежнему зажата рукоятка охотничьего ножа.

      «Первым делом, надо разобраться с автоматчиком. В том смысле, что отключить его и разжиться автоматом», – колотятся в голове мысли. – «Всё остальное – потом. Потом. Потом. Потом…».

      Он ползёт вперёд, стараясь делать это максимально быстро и бесшумно, а до его слуха долетают различные звуки.

      – Сиди, дед, не дёргайся, – советует вальяжный мужской баритон. – Но почему же ты такой упрямый?

      – Хр-р, – болезненно хрипит Ворон. – Хр-р-р…

      Даша испуганно повизгивает и отрывочно ругается.

      Раздаётся тоненький скрип дверных петель. Ещё через пару секунд – негромкий стук.

      «Облом затащил Дашуту в домик и захлопнул дверь», – понимает Олег. – «Надо поторапливаться…».

      – Э-э-э, дед, ты что? – напрягается баритон.

      – В глаза мне смотри, путник, однако.

      – Аккуратней, старикан…

      – Бах! – звучит одиночный выстрел.

      Олег вскакивает на ноги и метает в низенького «камуфляжника» нож.

      Он умеет хорошо метать ножи? Хорошо – только в теоретическом плане. Много читал об этом высоком искусстве: и в толстых приключенческих романах, и в профильной учебной литературе. А на практике получалось не очень. Много раз ходили с одноклассниками в лес, метали. Результаты, честно говоря, были так себе…

      Тем не менее, вскакивает и метает.

      Нож, сделав полтора оборота (как и полагается по теории), вонзается – по самую рукоятку – в горло низенького «камуфляжника».

      Брызнула кровь? Может быть. Но Олег этого не заметил.

      «Главное, что коротышка, выронив из рук автомат, упал», – проносится в голове. – «Теперь – вперёд. Не теряя времени…».

      Олег уже возле упавшего: подхватывает в ладони автомат и, даже не взглянув в сторону Ворона, бежит к сборно-щитовому домику.

      «Главное сейчас – Дашута», – монотонно стучит в голове. – «Дашута – главное…».

      А ещё он на бегу переводит автоматный предохранитель из положения «одиночные выстрелы» на «короткие очереди».

      Для чего и почему – переводит? Просто ему кажется, что так надо сделать. Мол, для пущей надёжности…

      Салатово-зелёный домишко уже совсем рядом.

      Снова раздаётся противный тоненький скрип. Дверь медленно приоткрывается.

      Олег резко останавливается и вскидывает автомат. Но уже через секунду опускает его стволом вниз: на крыльце домика стоит Дарья, в ладони её правой руки – пистолет, а верхняя часть сине-голубого спортивного костюма и половина лица – в крови…

      Глава первая

      Удачливый

      «Эх, мама-мамочка моя, как же так? Зачем? Ну, рак поджелудочной железы. Бывает. Мол, плохая наследственность и нездоровое питание в юношеские годы…. Плохая наследственность? Ну, да – в глобальном плане, если родители происходили из семей репрессированных. «Я помню тот Ванинский порт, и крик парохода угрюмый…». Откуда, спрашивается, было появиться несокрушимому здоровью, передаваемому по наследству? Бред бредовый…. А здоровое питание? В семидесятые-восьмидесятые нищенские годы? Откуда, спрашивается, ему тогда было взяться на Богом забытой Камчатке? Где они тогда были – полезные витамины и всякие там редкоземельные элементы? Только если в местных травах, ягодах и корешках, до которых так и не добрались всеядные медвежьи пасти…. Значит, рак навалился и скрутил – буквально-таки за полтора месяца. Сука грязная и позорная…. Извини, мама, само вырвалось. Я больше не буду так грязно